Шрифт:
Квартиру матери Ирина продала, купила себе норковую шубу и машину своему новому бой-фрэнду, которую тот почти немедленно разбил. Сорокалетняя Ирина никогда не работала, она побаивается свою молоденькую дочь – про то, что машины уже нет, скрывает. Недавно и мать, и дочь сменили бой-фрэндов, у Ирины обнаружена опухоль мозга, она выпивает.
– Отчего это – опухоль? – спросила я.
– Так Сёмка же меня бил!
Я не решилась спросить, каково сейчас самому Семёну после Иркиных побоев. Виктории стала совершеннолетней, и алименты от отца перестали поступать. У Ирины и Вики большая задолженность по квартире, на звонки не отвечают, дверь никому не открывают, а теперь изменили место жительства – сумели продать квартиру с долгами. Вика всё же родила мальчика… Чёрненького… Наверное – в турецких предков, но где они сейчас я не знаю…
И ещё я думаю: мать их Катя имела высшее образование, Ира – среднее, Вика даже школу не закончила… Люди – как птицы, каждый строит своё гнездо с разной степенью успеха…
Отпиявились
«Маленькие дети тяжелы на руках, большие – на сердце»
(русск. пог.)Еду в автобусе от своего стоматолога. У меня много недостатков, но держать рот в порядке – один из моих главных приоритетов. На этот раз мне чуть-чуть нарастили передний зуб – всего на один миллиметр, но это мне обошлось «в копеечку»! Однако, я очень довольна.
Обращаю внимание на соседку. Ей лет пятьдесят, одета скромно, худенькая, в самовязаной шапочке. Все как зашли в автобус в варежках и перчатках, так и сидят, а моя соседка сразу сняла рукавички, и демонстративно положила руки на свою, далеко не новую, сумочку. И все желающие получили возможность полюбоваться роскошным маникюром! Длиннющие ногти, покрытые свежим лаком. Ясно, что не натуральные. Тенге восемьсот, наверное, отвалила маникюрше! И как ей не жаль денег? Я смотрю на свои ногти – меня хватает только на то, чтобы вовремя их постричь…
– Удобно вам с такими ногтями?.. – спрашиваю свою соседку, кивая на её руки.
– Очень удобно! Я с ними уже месяца полтора хожу! Раньше-то акриловые наклеивала, а этот раз – гипсовые. Но поняла – акрил лучше!
Подумать только, я и не знала, что ногти могут быть гипсовыми! А от живых не отличить. Как мой наращенный зуб! Чего достиг прогресс! Отстала я от жизни!
– Дорогое удовольствие, наверное?
– Да нет. Мне по-знакомству сделали – всего за две тысячи. А обычно – восемь-десять тысяч стоит…
– Ничего себе! – снова изумилась я. – А кем вы работаете?
– ТЕХНИЧКОЙ на шиномонтажной станции.
– Техничкой? Невероятно! Ну и что, обращают там внимание на ваши руки?
– Обращают. Женщины…
– А мужчины?
– Не знаю.
– Так вы для кого это делаете?
– Для себя.
Это мне тоже недоступно. Если я что и делаю в плане красоты, то только в расчёте на внимание противоположной половины человечества.
– И что, работа ваша хорошо оплачивается?
– Хорошо. Тридцать пять тысяч тенге получаю!
У нас это – немного больше минимальной пенсии, и в два раза меньше, чем нужно на скромную жизнь. Какая непритязательность!
– Муж есть?
– Нет. Выгнала двадцать лет назад. Сейчас он живёт в Восточном Казахстане. Не забывает. Звонит иногда: «ты самая лучшая», говорит. Сейчас у него после меня третья семья, есть с чем сравнить! – смеётся она.
– Детей-то хороших вырастили?
– Хороших. У меня дочь и сын, оба уже свои семьи завели. Работают! Младшему внуку полтора года, старшему – четыре.
– Живут отдельно?
– Нет, со мной.
– У вас большая квартира?
– Однокомнатная.
– Вы меня всё больше удивляете! Как можно ладить в однокомнатной квартире стольким людям?
– У нас никаких проблем нет. Сын живёт в зале, дочка в кухне, а я… в коридоре. Ничего! Раньше ещё теснее жили! – женщина снова смеётся, и я опять вижу, что у неё сильно недостаёт зубов.
– Какая же вы добродушная! Другая бы от такой жизни повеситься захотела, а вы всем довольны. Зубки-то собираетесь ремонтировать?
– Когда внуки вырастут, не раньше. К тому времени и остальные выпадут, сразу две челюсти поставлю. А пока только на маникюр хватает! – отвечает моя скромная соседка. Что ж, я понимаю её – у каждого свои приоритеты. Может, эта маленькая слабость помогает ей жить?
– Не-ет, это – не жизнь, – говорю ей напоследок, – отделяйте своих детей!
С неё спадает маска довольного всем человека, глаза как-то сразу тускнеют, становятся заметнее морщинки:
– СКОРЕЕ БЫ ОТПИЯВИЛИСЬ!..