— Что? Нет! Я хотела о другом сказать, — зарделась я. На самом деле, мне действительно не хотелось, чтобы за моей спиной шептались. Но лучше уж пусть нас считают любовниками, чем сообщниками. – Я знаю, где вырванные страницы.

Рафаэль отвернулся от шкафа, где что-то искал, и заинтересованно уставился на меня.

— И где же? Ты видела их?

— Только почувствовала присутствие благодаря Яснаре. Страницы в столе Валанте. Нужно подумать, как мне пробраться в кабинет…

— Во-первых, — Рафаэль покачал пальцем, — ты никуда пробираться не будешь. Не забывай, что ты обычная смертная.

— Я полукровка, прямой потомок Солнцеликой с осколком силы древнего божества! – я расправила плечи и гордо вскинула подбородок. И, проклятье, я действительно больше не боялась и не стеснялась своей природы.

— Но ты все еще можешь умереть от ножа в спину, — остудил мой пыл Рафаэль. – Не забывай, что у тебя есть живучий союзник.

«Он прав», — встала на его сторону Яснара.

Мне пришлось закатить глаза и сдаться.

— Мы придумаем план, как добыть утраченные обрывки заклинания, но потом, — пообещал он и вынул что-то из шкафа. – А сегодня мы отправляемся в Ампло. Меньше, чем через полчаса нам откроют портал, так что нужно быть готовыми.

— Портал откроют сюда?

— Нет, нужно подождать у ворот Розы, — он шагнул ко мне и протянул еще один сверток подобный тому, что мне передала служанка. – А это то, чего тебе не хватает.

Внутри свертка оказался плащ с капюшоном, подбитый серым мехом, таким мягким, что хотелось гладить его, не прекращая.

— Не понимаю, чем заслужила такие подарки, — касаясь меха кончиками пальцев, проронила я. – Но спасибо… Рафаэль.

Он забрал у меня плащ и помог надеть его, стоя за спиной. Я кусала губы и безумно нервничала. Опять вспомнила, как он поцеловал мои пальцы, и зажмурилась, прогоняя картинку из воображения.

— Скажи, Тиа, если бы не договор, если бы я не знал твоих секретов и не угрожал раскрыть их, ты бы все так же была на моей стороне?

— Нет, — выдохнула я, но не почувствовала облегчения, какое испытываешь, говоря правду. Наоборот.

«Дура», — с укором процедила Яснара. Жаль, я не могла ее видеть. Уверена, она сейчас недовольно качала головой. Так и представляю, как блики скачут по золотой маске.

Рафаэль коротко хохотнул и развернул меня лицом к себе.

— Ты так мило врешь, рогатая.

Он наклонился, и в какой-то момент мне показалось, что это мгновение перед поцелуем. Я задержала дыхание в страхе и волнении, но не отстранилась. Выдохнула я лишь тогда, когда пальцы Рафаэля случайно коснулись кожи у ямочки между ключиц. Он завязывал шнурок моего плаща.

— Не утруждайся, я знаю, что не противен тебе, хотя пытаешься изображать обратное. И я знаю, что ты предана мне. Несмотря ни на что.

Он сделал шаг назад, но глаз не отвел. Следил за тем, как растерянность на моем лице меняется на смятение, а затем – на смущение. Но стоило мне открыть рот, чтобы возмутиться, Рафаэль улыбнулся:

— Но знай, рогатая. Это взаимно. Все-таки мы ближе друг другу, чем думаем, — улыбка сменилась ухмылкой, а голос стал едким. Так боль Рафаэля вырывалась наружу, когда он добавил: — Ведь только раб может понять раба.

На улице нас встретил холодный вечер. Низкие тучи затянули небо, спрятав и луну, и звезды. И хоть местные тропинки я неплохо знала, по темноте идти все равно оказалось трудно. Каким-то чудом я умудрялась находить камни и корни, о которые спотыкалась. В конце концов, Рафаэль не выдержал и с тяжелым вздохом подставил локоть, за который я неуверенно ухватилась.

— Ты будто впервые идешь по этому саду, — подметил он. – Неужели раньше не ходила до ворот?

— Ходила, но не слишком часто. Жизнь разбаловала меня порталами. В перерывах между мытьем полов, конечно.

Он проигнорировал мое язвительное замечание, что само по себе было удивительно. Даже не сказал, что я прирожденная уборщица, и тряпки скучают по моим талантливым рукам.

— И все же тебе нужно чаще гулять за пределами Розы Гаратиса, — Рафаэль шагал рядом со мной, смотря вперед. Ворота и стена уже были совсем близко, как и назначенный для переноса час. – У тебя же есть свободное время. Используй его с толком и гуляй, пока я добрый. Или привыкла, что в школе круга луны вас всех держали на цепи?