— Я отбываю в Питер, — сказала она. — Передайте графу, что я заночую у Яггара, а в поместье приеду к обеду. И да, дядя кое-что вам передал.

Злата перебросила данные со своего варлата на бортовой компьютер.

— Две тысячи двести бутылок лучшего грузинского вина. Контейнеры вы найдёте по этому адресу, — улыбнулась она и развернулась на каблуках к коридору.

— Тебя высадить, где надо? — спохватился Рамей.

— Ти-Лори подбросит меня до окраины Питера, откуда я закажу такси к дому Яггара.

Сказав это, Злата скрылась в коридоре.

— Да уж, хоть она и не родственница графу, но хватка у неё ничуть не слабее, — тихо пробормотал А-Данай.

Корабль пошёл на снижение, и яркая звезда скрылась за дугой планеты. А-Данай отправил с пульта управления команду. Тут же несколько десятков грузовых кораблей отделились от основной армады и направились к покрытой снегами поверхности. Зингайские транспортные челноки будут всю ночь набирать пресную воду, воздух и другие необходимые ресурсы на диких, необитаемых участках Сибири, доставляя их в грузовые корабли, скрытые на обратной стороне луны. Тем временем бароны воспользуются личным приглашением своего снабдителя.

— Не нравится мне этот тип! — сказал Рамей, наблюдая за удалявшимися кораблями.

“Но прихорошился, как для свидания”, — подумал А-Данай.

— Слишком много он знает.

— Да, Рамей, — согласился А-Данай. — Поэтому нам будет о чём поговорить.

— Мы могли бы сами прилететь сюда и всё взять без его разрешения. Эти земли даже не его.

— Вообще-то, его, — сказал А-Данай. — Граф специально для нас выкупил эти никому не нужные участки. И смею напомнить Алому Барону, что мы не воры и не бандиты.

— Смею напомнить Белому Барону: чей флот недавно ограбил агурский торговый корабль?

— Мы не грабим, — строго ответил А-Данай. — Совет Раудана нам когда-то кое-что пообещал и не сдержал слово. Теперь мы забираем то, что нам причитается.

— Тогда чего ты с ним любезничаешь? — Рамей кивнул на планету, словно отсюда мог увидеть особняк Оржельского.

— Потому что он не Совет.

— Но уж точно не джаниец.

— Значит, он изгой, как и мы.

— Если он как мы, то мы у него далеко не единственный выход на Раудан и Итру, — недовольно буркнул в бороду Рамей.

— Именно. И если ты хоть словом заикнёшься про сделку с Йором, я лично привяжу тебя к соплу моего корабля.

— Да понял я! Не дави! Надоел уже!

— Раудану верить нельзя, — досадно сказал А-Данай. — Сколько мы не пробовали, а результат всё тот же.

— Но всё же Модьйос узнал про эту аферу и был явно не рад, — предположил Рамей.

— Поглядим, — ровно ответил А-Данай. — Нам пора.

Рамей буркнул что-то невнятное, после чего корабль плавно пошёл на снижение.

***

Особняк графа Оржельского. Северная Карелия. Планета Джана. Раудан.

Просторный дом пустовал, даже любимая внучка графа Палана отбыла навестить брата Яггара с супругой в Санкт-Петербурге. Она, конечно, беспокоилась за дедушку, но граф заверил, что с ним ничего не случится, да и прислуга рядом. Тогда Палана уступила, хоть и очень не любила покидать особняк. Едва она уехала, Луар Оржельский выделил всей прислуге трехдневный отпуск, что он делал не раз после того, как отправлял Палану. Слуги привыкли к таким причудам господина, поэтому без лишних вопросов отбыли, как всегда, пообещав держать рот на замке при остальных Оржельских.

И вот, поместье погрузилось в молчание, но это не было похоже на мрачную пустоту заброшенного дома. Нет, особняк готовился к приёму очень необычных гостей.

Субботним вечером граф сам растопил камин, налил себе бокал вина и сел в любимое гостиничное кресло. Наблюдая за языками пламени, он размышлял последних событиях, о недавнем разговоре с Уорреном и вообще об этой сумбурной и богатой на события осени. Доктора и его проект он безвозвратно потерял, в этом граф даже не сомневался, и всё же…

“Над чем же вы работали, доктор Уоррен?” — спрашивал себя граф, потягивая вино. — “И что на самом деле произошло с вашим проектом?”

Луар знал, что Уоррен что-то скрывает, понял это ещё во время последнего телефонного разговора. Люди вроде него не станут резко сменять гнев на милость, особенно когда дело, над которым они работают столько времени, летит в тартарары. И та странная тревога, накрывшая графа ещё в начале сентября, а затем неожиданно отступившая.

“Кстати, Уоррен в ту ночь тоже был весьма взвинчен”, — вспоминал граф, глядя на огонь. — “Обычно, он никогда не высказывался так резко, несмотря на то что мне не раз приходилось ломать его планы… Хотя нет, он был взвинчен ещё когда я попросил его встретиться с Сайто в Мадриде… И мне тоже уже тогда было неспокойно…”