Шрифт:
– А к себе, это куда? – спрашиваю растерянно.
– Ждуть тебя там, – неопределённо взмахивает рукой. – Ты сына хотела? – смотрит внимательно с прищуром.
– Да, очень, – замирает в груди от бабушкиных слов.
Точно! Сын! Как я могла забыть о нём?
– Во-от, ради него тебя возвращают. Рано тебе ещё к нам, успеется. Иди! – взмахивает властно рукой. – И Клавке не забудь про берёзу передать.
– Хорошо, – киваю, встаю с лавочки.
– Постой, – окликает бабуля.
– Что?
– Помни про главное – сын! Остальное тебе не нужно…, – говорит загадками.
– Что… остальное? – хмурюсь.
– Всё. Хорошее и не очень. Забудь. А вспомнишь, как готова будешь. А то и сына потеряешь, и сама потеряешься.
После её слов меня вдруг резко тянет вниз, засасывает опять в темноту, возвращается боль и страх. И мне снова отчаянно хочется прекратить эти мучения, но теперь я точно знаю, что не могу себе этого позволить, потому что меня ждёт он, маленький мой беззащитный мальчик, сын.
Но выплыть на поверхность сознания у меня очень долго не получается, хоть я и слышу голоса… Вижу нечёткий свет. Иногда я слышу голос мужа… Иногда мамы…
Они зовут меня, просят вернуться, а я не знаю как. Мне отчаянно хочется задать вопрос, где же он, мой маленький мальчик, что с ним.
И вот это отчаянное желание заставляет меня пытаться вновь и вновь цепляться за уплывающее сознание.
Сегодня у своей кровати я чувствую присутствие двоих – мамы и Свята…
– Святик, – слышу голос мамы, – как же мы будем малыша забирать, а Машенька здесь, – причитает она со слезами в голосе. – И не увидит кроху, – всхлипывает.
Забирать? Почему забирать? Куда? Как это – не увижу?!
Эта мысль настолько шокирует и раздражает, что я резко открываю глаза с желанием закричать во всё горло.
Но выходит только безобразный хрип.
– Маша! – смотрят на меня шокированные мама и муж. – Машенька.
Мама бледная, как стена, а Свят… У него такие глаза, как будто он видит призрак.
– Маш, – дрожащими руками прикасается ко мне, – Машенька, ты вернулась? – прижимает мою руку к своим губам с таким трепетом, зажмуривается, и мне кажется, так он прячет слёзы…
Мне хочется успокоить его, но говорить не получается. В этот момент в палату вбегают женщина и мужчина в белых халатах.
Начинается суета, они меня дёргают, задают какие-то вопросы, а я хочу узнать главное:
– С-сын, – хриплю я. – Сыно-ок.
– Сын, – кивает мама, – у тебя сынок, всё хорошо с ним, не переживай.
Слава богу, – отмирает у меня в груди. Вспоминаются бабушкины наставления, а вот причина, почему я оказалась в больнице, и что вообще происходило до этого никак не возникает в памяти…
Странно…
Но это всё потом, а сейчас я хочу увидеть сына!
Глава 17.
Но желание моё никто и не думает осуществлять. Наоборот. Свята и маму врачи настойчиво выдворяют из палаты и начинают донимать меня изнуряющими вопросами, осмотрами, процедурами. А беспокойство моё только нарастает.
Что, если меня обманули? Если не хотят говорить правду о ребёнке? Если с ним не всё в порядке?
– Доктор, – с трудом поворачиваю голову.
Проклятая слабость, а ещё дикая сухость во рту… Если бы не они, я бы смогла внятно потребовать что-то, а так… Удаётся только жалобно смотреть и шептать.
– Доктор, – снова пытаюсь привлечь его внимание.
Но он как будто не слышит, продолжая бормотать что-то медсестре, которая торопливо делает записи в карте.
– Анализы нужно взять и в капельницы с завтрашнего дня добавим…
– Доктор! – выкрикиваю изо всех сил.
– Тише, тише, больная, – подходит ко мне, укладывает назад на подушку. – Волноваться вам сейчас категорически нельзя. Надя, сделай ей укольчик, чтобы успокоилась Мария.
– Нет! – пытаюсь протестовать, но выходит очень слабо. – Я хочу увидеть сыночка, – сипло и отчаянно.
– Увидите. Обязательно увидите. Только на ноги вас поднимем, и сразу.
– Где он? Я вам не верю, – начинаю всхлипывать, паника накатывает с новой силой. – Вы мне врёте… Покажите его, пожалуйста…
– Та-а-ак! – хмурится врач строго. – Истерику прекратить! Сын ваш в отделении неонатологии. В инкубаторе. Я как вам должен его показать, м?
– Почему в инку…ба…, – не получается выговорить слово от волнения.