Потираю взрывающуюся от мыслей голову. Слышу лёгкие шаги.

– Вам нужно поесть, – сообщает мне моя зазноба. – Я суп сварила. Конечно, бульон не слишком наваристый. Я только колбасу нашла у вас в холодильнике. Вот с неё и приготовила, – разводит она руками.

– Уверен, суп получился бомбический.

– А почему вы не запаслись продуктами?

Какой провокационный вопрос, но сначала нужно напомнить о другом.

– Аня! – выгибаю требовательно бровь. – Опять?

– О! – округляет она губки. – Я просто не привыкла. Ты. Так почему?

– А я заказал доставку, но она не доехала, – вру я. – Так что мы, можно сказать, спасли друг друга.

– Понятно. А друзья к … тебе тоже не доехали?

– Типа того, – кривлюсь я. – На самом деле я собирался отмечать Новый год один.

– Почему? – удивляется Аня.

– Я кое с кем поругался перед праздниками, ну и рванул сюда.

– Я тоже теперь, можно сказать, поругалась со всеми, – вздыхает она горестно.

– Не расстраивайся. Верные друзья останутся, а вот всякие ненадёжные элементы отвалятся. Так всегда в жизни бывает.

– У тебя тоже… ненадёжные элементы нашлись?

– Да. Сам не ожидал. Но вот так получилось. Так что тут мы с тобой тоже товарищи по несчастью.

– Да, – поникает Аня. – Это хорошо, что я сюда забрела и тебя встретила. Потому что иначе, даже не знаю.

– Это судьба. А значит, наша встреча была предопределена, – от этой мысли и самого прошибает пот. А что, если так и есть?

– Мне перед Новым годом прилетело предсказание, что все маски будут сброшены, и все двери открыты. С масками точно получилось. А вот с дверями… Ту дверь лучше бы я не открывала.

– И что бы было тогда? – начинаю заводиться.

– Нет, я всё понимаю. Это хорошо, что я всё узнала про Игоря, просто…, очень больно и обидно, – утирает аккуратно слезу, а меня взрывает.

Потому что снова её боль резонирует с моей.

– Ань, – беру её за руку. – А хочешь, я ему морду набью?

– Что ты, не нужно! – пугается тут же.

– Правильно, – усмехаюсь. – Он себя сам наказал. Сокровище променял на гнилые черепки.

Аня как-то недоверчиво вздыхает.

– Подожди. Только не говори, что считаешь себя хуже этой своей подружки.

– Таня боевая, разговорчивая, красивая. Я так не умею, – вздыхает. – Я даже не знаю, почему Игорь сразу её не выбрал?

– Глупышка ты, я бы тебе объяснил почему, но ты пока не поймёшь.

В груди закипает что-то горячее. Понимаю, есть проблемы у девочки с самооценкой. И я, бесспорно, знаю, как её можно поднять.

Ох, малышка моя. Как ни крути, а выпустить тебя из рук я пока не смогу.

Но сначала нужно отвлечь девочку от грустных мыслей.

– Ты мне суп обещала, – напоминаю я

– Да, сейчас я всё принесу, – тут же соглашается Аня.

И пока она феячит с едой, я иду в ванную. Надо привести себя в божеский вид, а то скоро стану на лесника похож.

Через двадцать минут спускаюсь чистым, побритым. Чувствую себя, кстати, совершенно здоровым. Вот это полечила меня крошка.

А на столе у нас снова настоящий праздник. Помимо супа здесь и курник, и другие закуски. Ох, моя ж ты кудесница, ну как можно такой не восхищаться?

Плохо только, что на столе я вижу один прибор.

– Так, я не понял, а ты есть не собираешься?

– Не хочу, – кривится Аня. – Как-то мне не очень.

– Та-а-к. Это вчерашнее шампанское тебя никак не отпустит?

– Да нет. Просто, – опять этот горестный вздох.

– Так, Аня, ничего не знаю. Есть я один не буду, – заявляю категорично. – Будем умирать с голоду за полным столом.

– Но…

– Никаких “но”! Мы с тобой уже определились, что товарищи по несчастью. Ты меня спасаешь от болезни и одиночества, я тебя от всего остального.

Всё равно грустнеет. Но приносит себе тарелку и вилку. Я наяриваю суп, нахваливая его от души, а Аня ничего не ест. Положила себе какой-то лист салата и возит его бесцельно тарелке.

– Нет, так не пойдёт! – психую я.

Беру бутерброд, решительно подхожу к девочке.

– Что ты делаешь? – распахивает удивлённо глаза.

– Кормлю тебя. Открывай рот.

Но Аня упрямо сжимает губы. Возмущённо качает головой.

– Вот так, да? – прищуриваюсь.

Кивает.

– Ну, ты сама напросилась. Сейчас я буду договариваться с твоим упрямым ротиком!