Чуть больше недели назад я бы ни за что не уделила время незнакомцу, который подошел и прервал мой обед. Но чуть больше недели назад я была еще и самой далекой от одиночества. Отсутствие кольца на пальце было единственным, что удерживало меня от следующего шага.

А теперь все наоборот.

Я настолько одинока, насколько это вообще возможно. Если не считать звонков и смс от Нейта, умоляющего меня передумать, я полностью свободна от каких-либо связей. И тот факт, что сегодня я не получила ни одного такого звонка или сообщения, заставляет меня надеяться, что, возможно, он сдался.

Честно говоря, я удивлена, что эта мысль не заставляет меня чувствовать себя хуже. Я бы подумала, что мне бы хотелось, чтобы он старался вернуть меня сильнее, чем сейчас, даже если я не намерена возвращаться к нему. Но сейчас я чувствую лишь облегчение от мысли, что он может полностью исчезнуть из моей жизни.

Та ночь в «Маскараде» разожгла мой аппетит. Показала мне, что я упускала все эти годы, будучи такой осторожной, такой идеальной, такой сосредоточенной на том, что я должна делать и хотеть, а не на том, чего я хочу на самом деле. И теперь…

Теперь мне любопытно. Настолько любопытно, что я позволила Ивану Васильеву дать мне свой номер.

Напишу ли я ему? Действительно ли я пойду на это свидание? Эти вопросы крутятся у меня в голове, пока я иду два квартала обратно к месту работы, натягивая на себя пиджак цвета верблюжьей шерсти. День прохладный, ветер набирает силу, предвещая наступление осени, и я к этому готова. Осень — мое любимое время года.

Не похоже, что этой осенью одиночество будет чем-то отличаться, мрачно думаю я, возвращаясь к лифту и поднимаясь к своему столу. Нейт часто был слишком занят, чтобы ходить со мной на свидания по сбору листьев и яблок. Он всегда винил работу в том, что у него нет свободных вечеров, чтобы свернуться калачиком перед камином и поиграть со мной в настольные игры, или в том, что мы не можем поехать на длинные выходные в домик в Мичигане и понежиться на озере. Я всегда говорила себе, что мне повезло, что он поощрял меня делать эти вещи с подружками — что он не хотел, чтобы я была дома и ждала его, он просто слишком много работал, чтобы присоединиться к нам.

Теперь я знаю, что, хотя частично это могла быть работа, а частично — то, что он мне изменял. Как долго, точно не знаю. Но, по крайней мере, какое-то время.

Я прокручиваю в голове идею попросить Ивана сходить со мной на одно из этих уютных свиданий. На первый взгляд, смешно просить красивого, сильно татуированного парня, который подошел ко мне сегодня, прогуляться по тыквенным грядкам, но, возможно, я просто слишком сужу о нем по внешним признакам. Может быть, он бы сделал что-то подобное со мной.

Может, мне стоит спросить.

Вытеснив мысли о нем из головы, я пытаюсь сосредоточиться на работе до конца дня. У меня есть планы с Джаз и остальными нашими друзьями выпить после работы, и я не хочу опаздывать.

Когда я спускаюсь, Джаз уже ждет меня в холле. Она, должно быть, переоделась в ванной, пока ждала — сменила черную юбку-карандаш и шелковую блузку с пиджаком с сегодняшней работы на облегающие джинсы и полосатый топ без плеч кремового и голубого цветов, который демонстрирует ее бронзовые плечи и острые ключицы, а черные волосы собраны на макушке, чтобы еще больше подчеркнуть их. Она также сменила обувь на сапоги на шпильке, которые делают ее на пару дюймов выше меня.

Рядом с ней я чувствую себя неуклюжей в своих джинсах и рубашке на пуговицах. Может, раз уж я перехожу на новый уровень, то и гардероб нужно обновить?

— Мне кажется, мне нужно пойти домой и переодеться, — бормочу я, когда мы выходим на улицу, чтобы поймать вызванный Джаз Uber. — Ты всегда выглядишь очень стильно.

— Ты тоже — успокаивает меня Джаз, когда мы забираемся на заднее сиденье подъехавшего внедорожника. — Ты выглядишь собой.

— Может, мне больше не нравится, как я выгляжу. — Я откидываю голову назад на прохладное кожаное сиденье, вдыхая аромат соснового освежителя воздуха, который густо витает в воздухе. — Может, мне стоит что-то изменить?

Джаз усмехается, открывая сумочку, чтобы найти зеркальце и помаду для губ.

— Ночь в «Маскараде» здорово тебя потрепала, да?

Я нервно поглядываю на водителя такси, чтобы понять, не вызвало ли упоминание о клубе какого-нибудь признания. Весь смысл анонимности в том, что никто не узнает, что я ходила в такое место. Но он даже не оглянулся в нашу сторону, все еще полностью сосредоточенный на движении впереди.

— Мне стало любопытно, — признаюсь я.

— Достаточно любопытно, чтобы дать тому красавчику за обедом свой номер? — Джаз проводит по губам темно-вишневой помадой, а затем поворачивается ко мне. — Пожалуйста, скажи мне, что я не зря съела обед за своим столом.

Я чувствую, как пылают мои щеки.

— Не зря, — бормочу я, отворачиваясь и делая вид, что ищу что-то в своей сумке. — Но он дал мне свой номер. Думаю, ему показалось, что он был слишком властным, и он захотел перевести стрелки на меня.

Глаза Джаз расширяются.

— Серьезно? Ладно, похоже, он — находка. Горячий, татуированный, с таким акцентом и думает о твоих чувствах? — Она одергивает себя. — Девочка, если ты не пригласишь его на свидание, это сделаю я. Отдай мне эти цифры, если они тебе не нужны.