— А на Октая ты как работать стал?

— Я на него не собирался работать, Амина приказала.

— Я смотрю, ты мастер отвечать на вопросы. Ну так а с Аминой ты как встретился?!

— Она поняла, кто я.

— Как это? Где вы вообще познакомились?

— Я боролся в черной зорхане. Она пришла после поединка и лишила меня воли.

— Это какой-то эвфемизм или…

— Нет, есть… ритуал, который заставляет гуля служить человеку.

— Любого или ебани-гуля?

— А-ба-ни.

— Да я знаю, что это не смешно! — разозлился Руслан. — Но хоть что-то. Как-то снять напряжение…

— Нет, зачем? Я понимаю. Я сам так делал когда-то, — заверил его Дауд. — В общем, с тех пор я раб Амины.

— И как это ощущается? Ну… Вот ее нет рядом, ты же свободен, беги куда хочешь.

— Не хочу, — усмехнулся Дауд. — Так и ощущается, да! Она всегда в голове. Зачем куда-то идти, если она не сказала туда идти? Ну, пойду, и что? Никакого удовольствия, кроме того, что Амина сказала.

— Восхитительно. Тебе не кажется, что это какие-то… абьюзивные отношения? Созависимые. Не пора ли пожить для себя?

— Когда она пропала, — вообще проигнорировал шуточки Дауд, — все бессмысленно стало. Все серое. Есть не хочу, спать не хочу, дела делаю, а зачем? Понимаешь, да?

— Нет, — честно признался Руслан. — Я не большой знаток в области отношений с женщинами.

— Это другое, да-а-а!

— А по описанию как будто мой друг-подкаблучник. Один в один прям. Но я не осуждаю, вернем тебе твою «парс бану», и будешь радоваться.

— «Парс бану»? — переспросил Дауд.

— Госпожа, повелительница персов, — отмахнулся Руслан. — Не бери в голову. Она красивая хоть?

— Амина? Не знаю.

— Как это?

— Мне кажется, все люди уроды. Ничего не могу поделать. До сих пор иногда воротит от них.

— От нас, — хмыкнул Руслан.

— Ты считаешь себя человеком? — удивился Дауд. — На самом деле считаешь?

— Ну а кем считать? Гендерфлюидным драконом?

— Не знаю, да! Что такое гендерфлюидный, тоже не знаю. Но ты же маг.

— Да какой я маг? Я ни одного настоящего мага никогда и не видел!

— Это неудивительно, — заметил Дауд.

— Да я не о том!

— Но сила у тебя есть. Я же видел.

— Пу-пу-пу… Не знаю… Была бы настоящая сила, отправил бы этого джинна обратно. Чтобы он своего хозяина сожрал к чертовой матери.

— Я потому и говорил, да, что с Орханом ссориться не надо. Он может разбираться в этом. — Дауд раздосадованно ударил рукой по рулю.

— Назови хотя бы одну убедительную причину, чтобы турецкому террористу разбираться в джиннах?

— Там сложно, да… Историю знаешь? Ататюрк боролся с религией. Все суфийские ордены запретил. Но кто-то же должен был за этим всем следить?

— Хочешь сказать, создали некий орган по надзору за всякой нечистью?

— Надзор за суфиями, которые могут дружить с нечистью. Ордены разные. Есть даже такие, где алкоголь не харам, понимаешь?

— Кстати! — сообразил Руслан, — ты это все откуда знаешь? Ты вроде институтов не заканчивал!

— Читал. Искал.

— Что искал?

— Информацию о том, что я. Или кто я. Откуда взялся, сколько мне осталось жить. Я же не знал. Вдруг мне всего лет десять положено, да?

— И что узнал?

— Старость меня больше не волнует, — расплывчато ответил Дауд. — А по поводу Орхана — думай. Если я правильно понимаю, то он здесь борется с Саидом. У их организаций точно разные интересы!

— Откуда все это? — спросил неожиданно для самого себя Руслан. — Все эти джинны, маги, проклятья… Я всю жизнь в Москве этого не видел.

— А ты смотрел?

— Не знаю, но… Точно не было такой концентрации…

— Башня, это точно связано с башней. Я не знаю как. Но ты ведь что-то видел, да? Там что-то есть?

— Дверь, говорил же!

— Куда?

— Не знаю. Если я правильно понял, то в Дом песен.

— И ты думаешь, что нас туда пустят? — с какой-то собачьей тревогой в голосе спросил Дауд.

— Амину же пустили. Чем мы хуже?

— Всем, да!

— Ну… Возможно… Надо смотреть. Далеко еще ехать?

— Полчаса.

— Я посплю?

— Спи, если можешь.

Руслана не пришлось просить дважды. Он сел поудобнее, откинул голову и тут же провалился сквозь сиденье. Буквально. Он выкрутился, приземлился на четыре лапы и зашипел.