Руслана все равно укачало. Причем так сильно, что он потерял счет времени. Просто лежал и боролся с тошнотой. Почему-то пахло серой, и это только усугубляло ситуацию.

— Плохо? Совсем бледный, да! — Голос Дауда вернул его в реальность. — Даже через грязь видно!

— Очень, — признался Руслан. — Отвратительно.

— Подыши воздухом, полегчает.

Дауд помог ему выбраться из машины, и действительно стало лучше. Холодный воздух (наверное, они забрались довольно высоко) пах озоном. Пока он валялся в полубессознательном состоянии, снова шел дождь. Или какая-нибудь чертова буря.

— Мы приехали?

— Да, — подтвердил Дауд. — Огонь рядом совсем, надо ногами подняться. Но тут неудобно…

— Неси, — сдался Руслан.

Дауд легко подхватил его на руки и пошел, ритмично шурша гравием.

— Горы. Растет тут мало что. Так, трава зеленая, да. Но тут не очень высоко. А впереди заснеженные вершины видно. И воздух такой прозрачный. Горы рядом совсем. Кажется, будто руку протянешь и дотронешься. Там горнолыжные курорты построили зачем-то. Не знаю, кому это надо. Что за глупый вид спорта? И удовольствия никакого, и горы уродуют…

— Ты как бабка старая, не нуди.

Дауд ничего не сказал, молча пошел куда-то. Руслан открыл глаза, посмотрел в сторону движения и сразу же увидел огонь среди привычного мутного ничего. Но это был странный огонь. Почему-то в нем были только оттенки красного. Ни желтого, ни синего, что особенно логично в случае с горящим газом, он не увидел. Второе, что показалось Руслану странным, — огонь не реагировал на движения воздуха. Ветер должен был бы наклонять или, как минимум, колебать пламя, но этого не происходило.

— Пришли. Что дальше? — остановившись, спросил Дауд.

— Сначала на землю меня поставь, а там подумаем.

Дауд сделал как велено. Потом молча отошел на несколько шагов и закурил. Руслан осмотрелся, но кроме огня ничего не увидел. Он подошел ближе, но споткнулся и едва не упал. Ощупал препятствие. Влажные камни, из которых сложен постамент. Тот самый чахартак — четыре колонны и купол.

— Я не знаю, что делать, — признался он.

— Давай еще подумаем, — то ли подбодрил, то ли попросил Дауд. — Амина тут просто сидела.

— Ну, посидеть-то я могу. — Руслан так и сделал, присел на постамент. — Но что если я так и не пойму?

— Ну…

— Если мы не сможем в башню войти, что будешь делать?

Дауд не ответил, и Руслан почему-то не стал повторять вопрос. Скорее всего, на него нет никакого ответа.

— Снова ты, — он услышал смутно знакомый голос. — Пришел осквернить еще один храм?

— Эм-м-м…

Руслан вдруг понял, что это голос мобеда, того самого, с которым он ругался в другом храме. Но на этот раз он не вызывал привычного синестетического эффекта.

— Простите, — вздохнул Руслан. — Я не со зла, я просто… Да нет, именно что со зла. Разозлился на вас. Мне все это такой чушью казалось. Джинн еще этот сратый.

— Понимаю.

Руслан ожидал, что священник что-то скажет или отчитает его, на худой конец, но тот молчал.

— Как войти в башню? — спросил он. — Вы же знаете, да?

— Ничего сложного. Любой человек, получив благословение семи бессмертных святых, может это сделать. Но ты не человек.

— Дракон, да? — усмехнулся Руслан. — Аждаха. Змей, порождение Аримана и зло во плоти. Соответственно, благословения мне не видать?

— Это хороший вопрос, — усмехнулся мобед. — Зло хочет войти в обитель добра. Стоит ли пускать его?

— Да что во мне такого злобного-то? Ну, я, может, и не особо праведник, конечно… Но вообще-то несправедливая получается история. Есть очень детерминированное мироустройство, в котором каждому необходимо выбрать сторону в войне. Добро либо зло. И каждый получит по заслугам соответственно тому, какой вклад он внес в борьбу света и тьмы. Допустим, я хочу встать на сторону добра, но так как я дракон, созданный Ариманом, — у меня такой опции нет? Просто потому, что меня заранее определили к плохим? Но мой-то выбор что-то должен значить?

— А ты хочешь встать на сторону добра? — поинтересовался мобед.

— Эм-м-м… Ну… Да!

— Зачем?

— Что значит «зачем»? — растерялся Руслан. — Потому что… Ну, это же единственно верный путь. Все остальное — беспутье.

— Это не экзамен на знание зороастрийских догматов. Зачем тебе становиться на сторону добра?

— Ну… Хотелось бы живым выбраться из всей этой истории, если честно.

— Убей хозяина джинна.

— Я не знаю, кто он. Да, предполагаю, но… Если я ошибаюсь?