Одну пару составляли ее основной партнер Геннадий Орлов, тридцатидвухлетний богатырь, с курчавой, как у негра, шевелюрой, и его миниатюрная жена, тоненькая и гибкая, как змейка. Другая пара состояла из молоденькой дублерши Светланы с ее очередным красавцем кавалером.

Все, за исключением Марка, - заядлые грибники и любители пикников на лоне природы. Не успев прийти из леса и не дав себе передохнуть, артистическая братия стала разводить костер и занялась шашлыком.

– А ну, любители сырого мяса, за мной!
– скомандовал Орлов.

Все занялись делом: женщины нанизывали куски свиного филе на шампуры, а сам Геннадий действовал как заправский мангальщик. Ароматный дымок обволок весь участок, дразня аппетит. Дождь к этому времени прекратился, распогодилось, и обедать уселись на открытом воздухе.

– Светочка, не знаешь, почему Надя не приехала? Она обещала наведаться в это воскресенье, - поинтересовался Розанов, когда разделались с шашлыком и отдыхали перед десертом.

– Наверно, подвернулся более заманчивый вариант, - добродушно усмехнулась Светлана.
– Она же у нас невеста на выданье. Думаю, появился подходящий претендент и ей не до нас.

– Не любит она почему-то спокойный отдых на природе, - с грустью констатировал Розанов.
– Сколько ни пытаюсь ее приобщить, никак не удается! А ведь здесь, на свежем воздухе, так легко дышится, так хорошо успокаивается нервная система!

– Вы напрасно за нее тревожитесь, Степан Алексеевич!
– весело рассмеялась Света.
– У Наденьки лучше всего отдыхают нервы на Канарских островах, в богатой компании. Не сомневайтесь - она знает, чего хочет, и добьется этого.

Светлана не могла себя заставить называть его отцом и не скрывала этого. Розанов, с его деликатностью, ни словом, ни намеком не выдавал, что ему это неприятно. Он надеялся, что со временем все станет на свои места.

– Не знаю, мамочка, смогу ли я иначе, - объясняла Света, - жаль мне его, ведь он действительно мой отец. Да и за тебя рада, что ты счастлива с ним. Но... все же папой для меня был и, видно уж, навсегда останется бедный Иван Кузьмич: он меня любил и вырастил.

Вера Петровна только грустно вздыхала:

– Поступай как знаешь, доченька. Как велит твоя добрая и верная душа.

После обеда разбрелись кто куда. Розанов решил прилечь отдохнуть и ушел в свою спальню. Марк отправился возиться с машиной. А молодые пары снова ушли на прогулку, любоваться природой.

– Мы, наверно, скоро вернемся, - заявил Орлов, по натуре заводила. Хотим дойти до Михайловского - там церковь знаменитая. Может, службу застанем.

– Что-то с Мариком у тебя не так, доченька...
– решилась сказать дочери Вера Петровна, когда они в летней кухне мыли посуду.
– От материнских глаз ведь не укроешь. Вижу - он хмурый и ты к нему не очень расположена. Случилось что?

– Ничего особенного, мамуля, - с деланной беспечностью ответила Света, - не хотела до времени посвящать ее полностью в свои семейные отношения.
– Обычные наши с ним проблемы, ты же их знаешь. И причину тоже.

– Значит, все из-за Петеньки? Обижается, что не даешь усыновить?
– И подняла глаза на дочь, ожидая подтверждения.
– Тогда он не прав. Нельзя этого делать при живом отце.

– Это так, но не совсем. Он недоволен, конечно, что Петя называет его дядя Марк, но, по-моему, уже смирился, - неохотно пояснила Света, Проблема и причина его плохого настроения в другом: я не соглашаюсь заводить еще одного ребенка. Его собственного. Кроме того, он продолжает ревновать меня к Михаилу. Представляешь, какая глупость?

"И вовсе не глупость!
– подумала Вера Петровна, бросив быстрый взгляд на дочь.
– То-то прячешь глаза от матери". Знала, конечно, что брак ее дочери основан не на любви. Но видела и то, как Марк предан семье, неустанно о ней заботится. Уверенная в доброй, преданной натуре Светланы и ее порядочности, она не сомневалась, что дочь сделает все, чтобы семейная жизнь протекала в согласии. Однако ошиблась.

– А почему, Светочка, ты не хочешь пойти ему навстречу? Ведь это только укрепит вашу семью, и ревновать он перестанет.

– Петеньке будет хуже!
– нахмурясь, уверенно отрезала дочь.
– Уж он-то не виноват, что родной отец его знать не хочет, а тогда - и отчим тоже. Раз появится свой, родной.

– Ты уверена, что Миша отвернулся от сына?
– Оставив посуду, Вера Петровна серьезно и требовательно взглянула на Свету.
– Какие у тебя для этого основания? Может, он и не знает. Как в свое время Степан Алексеевич.

– Этого быть не может! Сразу же все ему рассказали, как появился! Вот и Марик мне передал после разговора с Мишей: соседи ему говорили, что видели меня с ребенком. Поэтому он и слушать меня не захотел. Испугался!.. Не нужен ему сын без меня, - заключила она, и глаза у нее наполнились слезами.