– Да.

– Тебе достаточно повезло – Саузвильт отличный специалист в Чёрной магии.

– С каких пор?

– Прости?

– С каких пор он «в Чёрной магии»?

– Пожирателем Смерти Саузвильт стал относительно недавно, но это не играет роли в его квалификации, как специалиста.

– А когда специалистом стал ты? – закинула ногу на ногу Гермиона. Она изо всех сил улыбалась, глядя ему в глаза.

Ответить Люциус не успел – скрипнула дверь, и вошёл Драко Малфой, тут же застывший на пороге, стиснув зубы. Подавив внезапно вскипевшую ярость, Гермиона перевела на него уничтожающий взгляд.

– Ты здесь, – отметил Малфой её присутствие.

– Мисс, – вдруг добавила Гермиона и посмотрела на Драко с вызовом. – «Вы здесь, мисс», – это вырвалось само собой, и впоследствии она не смогла бы объяснить, как такое получилось. Просто очень хотелось сделать постылому Малфою какую-нибудь гадость, особенно после этого его пренебрежительного «Ты здесь» в присутствии дяди. – Хочу, чтобы ты обращался ко мне почтительно, – уверенным голосом заявила Гермиона и дерзко посмотрела во вспыхнувшие бешенством узкие глаза младшего Малфоя.

– Какого…

– Драко, – сердито перебил сына отец.

– Спасибо, Люциус, – злорадно улыбнулась юная гриффиндорка, не переводя взгляда с накаляющегося на глазах подростка. – Думаю, ты отлично объяснишь ему, почему следует слушать кузину Кадми.

Старший Малфой кашлянул, и Гермионе показалось, что он подавил смешок. «Чёрт, что этот гоблин тут стоит?!» – сердито подумала ведьма, опять глядя на Драко.

– Я поговорю с ним, Кадмина.

– Да, – злорадно улыбнулась она, но глаза всё равно сверкнули от гнева. – Хорошо. Я зайду позже.

Гермиона вышла, закрыла дверь и, со свистом выдохнув воздух, прислушалась.

– Какого дьявола эта грязнокровка так с тобой разговаривает?!

– Драко, Кадмина – да, Кадмина, успокойся, – столько же грязнокровка, сколько и мы с тобой. Тебе следовало бы подружиться с ней – девушка она горячая, попадёшь в ряды её врагов, и тебе сильно не повезёт. Кроме того, она очень изменилась – я никогда не узнал бы в ней теперешней ту Гермиону Грэйнджер.

Наследница Тёмного Лорда победоносно улыбнулась и почти в танце влетела в свою спальню.

Люциус Малфой назвал её горячей! Действительно сказал это. Вслух. Сказал своему сыну!

С Гермионой происходило что-то странное, не совсем понятное и волнующее.

Суть эксперимента вылетела из вскружённой головы.

Это начало чем-то напоминать то состояние, которое овладело гриффиндоркой на четвёртом курсе в конце осени, когда начали завязываться её романтические отношения с Виктором Крамом. Странное ощущение чего-то недозволенного, тайного, но вместе с тем желанного и волнующего тогда всецело овладело её разумом, мешая учёбе, внося смуту в отношения с друзьями, которые, она понимала, отнесутся к её поведению с осуждением. И это добавляло особого очарования новому, незнакомому чувству, обуявшему тогда Гермиону. До памятного Святочного бала, открывшего их отношения, она встречала Виктора со странным трепетом, особенно прилюдно: невольно следя за тем, чтобы никто не узнал, не заметил, не подумал чего-нибудь лишнего… Это ощущение тайны, ласкающее самолюбие понимание того, что никто не может и помыслить о её секрете, что никто не ждёт от неё подобного, волнующие мысли о том, как бы удивился каждый, прознай о происходящем, – очень нравились Гермионе.

Ещё бы, каково: заучка Грэйнджер и знаменитый ловец сборной Болгарии по квиддичу, участник Турнира Трёх Волшебников Виктор Крам!

Да, Гермиона показала тогда всем, на что она способна.

А заучка Грэйнджер и шикарный, своевольный, холодный Пожиратель Смерти, правая рука Лорда Волдеморта, Люциус Малфой?..

Эпитет «шикарный» привязался к дядюшке сам собой, да так ловко, что Гермиона в своих размышлениях даже не заметила этого...

Да, она на многое способна. Только это абсолютно не означает, что нужно следовать своим безумным порывам.

В конце концов, есть ещё и тётя Нарцисса, которую Гермиона успела по-своему полюбить.

Как-то так получилось, что о Роне увлечённая гриффиндорка даже и не вспомнила.

«Дорогой Рон!

Очень рада получить от тебя весточку – я обязательно приеду семнадцатого числа и, как ты просил, останусь у вас до конца лета. Только ответь мне честно – ты не думал писать почаще? Хотя, это не важно. До встречи.

Гермиона».

Перечитав послание, ведьма сунула его в конверт и привязала к лапке совы. Птица ухнула и вылетела в окно.

Чья-то рука легла на плечо и, подняв глаза, Гермиона увидела Тёмного Лорда.

– Я размышлял над твоей проблемой, – произнёс он, и добавил, когда Гермиона вздрогнула: – Не той. Точнее, не совсем той. Речь идёт о твоём неумении скрывать свои мысли от владеющих искусством легилименции. В нынешнем положении… – я о статусе моей дочери, что-то твоё увлечение перерастает в манию! – …в нынешнем положении это попросту опасно. С сегодняшнего дня и до шестнадцатого августа, а потом когда судьба соблаговолит, ты начнёшь учиться окклюменции. Для этого я пригласил к нам человека, который достоин высшей награды в этом деле. Того, кто даже меня порой одолевает в играх с сознанием.