Звонок подъехавшего лифта прерывает меня. Я, парень перед моей дверью и две торчащие из-за угла головы Лилли и Пегги с какой-то необъяснимой общей надеждой смотрим на двери лифта.

Кажется, что они открываются слишком медленно. Но все же открываются, а это уже хоть что-то.

Дальше, в лучших традициях женского кино, из лифта выходит Он.

Последние, отягчающие мое состояние, капли алкоголя выветриваются. Я вижу и чувствую все совершенно трезво и здраво.

— Полли.

Он произносит мое имя. Как хорошо у него получается.

— Мы можем поговорить?

За спиной слышатся звуки борьбы между Лилли, пытающейся выйти и остановить меня и Пегги, обтягивающую Лилли обратно в гостиную.

Я делаю шаг и оказываюсь в коридоре, прямо рядом с незнакомым парнем. Он молчаливо чего-то ждет. Но никто уже не видит его

— Что ты хочешь мне сказать?

Дурацкий вопрос. Все понимают, что он будет говорить. Иначе, он бы не пришел.

Хотя, может он социопат и пришел, чтобы сказать что-то вроде “ты мне нравилась, но пришел момент, когда я не могу удержаться от непреодолимого желания перерезать тебе горло. Согласна ли ты..”

— Так что?

Он прерывает мои мысли. Я смотрю на него и киваю.

— Да, ладно. Говори.

— Честно, я не знаю, с чего начать. Я не подготовился и…

Он начинает хлопать ладонями по карманам, пытаясь что-то отыскать. Наконец, он достает какую-то маленькую смятую бумажку.

— Вот, я тут набросал.

Я в растерянности наблюдаю, как мистер Макс, красавчик босс, ради которого многие женщины готовы бросить мужей и детей, словно мальчик смотрит в бумажку и читает.

— Полли, я очень виноват. Я был ослеплен своей страстью настолько, что забыл обо всем. Я перестал видеть очевидное…

Макс останавливается и поднимает на меня глаза. Из того, что он только сказал, я поняла только свое имя.

— Вообще-то, дальше я не придумал.

За спиной слышится скептическое хрюканье Лилли и последующая затрещина ей от Пегга.

— Больно же!

— Тише! Я ничего не слышу.

Мистер Макс делает шаг ко мне навстречу. Я настороженно смотрю на него. Я уже немного устала. Мои веки так и норовят поцеловать друг друга и тем самым усыпить меня.

— Послушай!

Словно набравшись смелости, Макс подходит ко мне и решительно берет меня за руки. Я даже не пытаюсь сопротивляться. Этих прикосновений мне не хватало как воздуха.

Знаю, клише, не комильфо и т д.

Но сейчас в моей пустой, одурманенной им голове есть только штампы. Штампы воздух, бабочек и тому подобной чуши.

Макс заглядывает мне в глаза. Я позволяю ему это.

— Я вообще ничего не понял тогда. Я вернулся, а тебя просто нет. Я звонил тебе, писал, но ты растворилась. В один момент я всерьез задумался, что я выдумал тебя.

Я усмехаюсь. Все почти как раньше.

— Думал, что у тебя галлюцинации?

— Нет. Не настолько, но мне очень хотелось найти тебя и поговорить. Понять, в чем дело.

— Наверное, мне стоило сказать, что…

— Ты думала, что я придерживаюсь какой-то схемы.

Я широко раскрываю глаза. Это доказательство. Он знает в чем дело.

— Значит…

— Это ложь.

— В каком смысле ложь?

— Ну, знаю, по мне не скажешь, но я очень тщательно готовлюсь ко встречам, поездкам, даже к диалогам.

Я приподнимаю бровь так сильно, что на секунду кажется, мне сведет глаз. Такого, конечно, не бывает. Так что я буду первым случаем. Возможно, это даже назовут моим именем. Синдром Полли.

Макс чуть улыбается, глядя на меня.

— Ты снова делаешь это.

— Что я делаю?

— Задумываешься в середине разговора.

Я выпрямляюсь.

— Извини.

— Ничего

— Ты говорил про свои подготовки…

— В общем…

Он достает телефон и открывает заметки.

Это куча списков и заметок. От списка продуктов до расписания порядка уборки.

Я не могу не усмехнуться.

— Что это?

— Я составляю списки.

За моей спиной снова раздается хрюканье. На этот раз Пегги присоединяется к Лилли.

— Чудила.

Я сердито свожу брови, но Максу все равно.

— Перед тем, как поехать в Канкун, я составил план нашего отдыха. Я даже заготовил темы для разговоров.

— И тот, что про звезды…

— Да. Я все записал.

Макс пролистывает заметки ниже и ниже пока не доходит до тех чисел, когда мы были в Канкуне.

— Но…

Я удивленно поднимаю на него глаза.

— Но почему ты не сказал?

— Я не знал, что…

— Что Марта расскажет мне.

— Да. Я узнал об этом только сегодня. После того, как ты… когда твоя подруга увела тебя.