Слышу, как тяжело и напряженно мужчина вздыхает. Но его член все еще в эрегированном состоянии.

Я молчу. От волнения руки прошибает крупной дрожью.

— Простите меня, — бормочу я.

Отшельник нагягивает трусы-боксеры, а затем брюки. Застегивает молнию и ремень.

Мне обидно до слез, блин. Я ведь так возбудилась и мне даже казалось, что Льву Сергеевичу все нравится.

— Я уволена? — шепчу обреченно.

Лев Сергеевич касается моего подбородка, властно сжимает его и заставляет меня встать.

Какой позор…

Смотрит в мои глаза пристально.

— Для меня очень ценно, что ты оказалась не обманщицей, Дарина, — неожиданно произносит мужчина.

Смотрю на него вопросительно.

— Мои люди проверили всю информацию о тебе. И про мать, и про брата. Я не сразу поверил, что ты и правда такая правильная.

Сжимаю пальцы в кулаки.

— Я не хочу, чтобы ты была здесь прислугой, — скользит взглядом по моему телу.

У меня по спине прокатывается холодная волна.

— Не будь ты девственницей, я бы нагнул тебя прямо сейчас.

Кусаю щеку изнутри. И мои ногти больно впиваются в ладони.

— Я хочу, чтобы ты жила здесь на особых условиях, — произносит серьезным тоном.

— На каких? — тихо спрашиваю я.

— Я буду трахать тебя когда захочу и сколько захочу, пока ты мне не надоешь. И ты будешь проводить больше времени со мной. И плачу я за это щедро.

Лев Сергеевич касается пальцами моей щеки. Медленно проводит по ней к уху, заправляет прядь волос.

А я снова покрываюсь этими подлыми мурашками вся. Не понимаю, как это работает. Его прикосновения настолько нежные и горячие, что тело каждый раз реагирует.

— Ты и сама этого хочешь, — улыбается самодовольно.

Да мало ли, чего я, блин, хочу!

Это все неправильно. Запретно и порочно. Я не смогу с ним спать вот так.

Тем более, у него целый гарем из других женщин. Двух я уже видела — рыжая Юлиана и гибкая брюнетка Кристи.

Вдруг этот проклятый Лев Сергеевич захочет чего-то грязного и мерзкого! Секса втроем или… не знаю…

Пока я в полной растерянности прокручиваю в голове все эти мысли, мужчина безотрывно смотрит мне в глаза.

Так, будто заколдовать меня хочет.

Загипнотизировать.

Не знаю, что мне теперь делать…

Я уже приехала в его дом. Поругалась с мамой из-за того, что устроилась на работу к нему. И мать сразу заподозрила, что Давыдов будет меня домогаться.

И Тина, моя подружка, тоже была права. У этого миллиардера только секс на уме!

Я злюсь из-за этого просто дико.

Но еще больше меня злит тот факт, что три минуты назад я трогала его член и загоралась от возбуждения, как спичка. Я готова была ему отдаться… без всяких условий…

Просто потеряла голову в моменте.

А сейчас я в полном потрясении.

Лев Сергеевич предлагает мне то, что я всегда считала развратным и омерзительным — секс за деньги.

Но у мамы кредиты. И она не молодеет. С каждым годом ей все сложнее. И ее здоровье тоже уже не позволяет пахать без выходных.

Если ее вдруг уволят с последней работы, которая сейчас приносит неплохой заработок, позволяющий хотя бы платить кредит без просрочек, то будет совсем плохо.

А если со Степой опять случится что-то, и ему нужна будет не просто операция на сердце, а пересадка?

Боже…

Мой маленький братик… мой любимый Степушка!

Мама просто не переживет потерю ребенка.

Я помню, как она хоронила папу. До мурашек помню, до слез. До бешеной и болезненной дрожи.

Она чуть с ума не сошла от горя тогда.

Лев Сергеевич может решить проблемы моей семьи одним денежным переводом. И я более чем уверена, что у него в тысячи раз больше денег, чем мне необходимо сейчас заработать. И пока я тут, с Давыдовым, мама и брат в безопасности.

— Решай, — торопит меня приказным тоном.

— Лев Сергеевич… я могу… немного подумать?

Его губы растягиваются в снисходительной улыбке.

— У тебя час, Дарина. А после жду тебя у бассейна.

Он оставляет меня наедине с собой.

А я убираю свой рабочий инвентарь на место, поднимаюсь в свою комнату.

На улице жарко. Солнце палит.

Я ложусь на кровать и смотрю в потолок.

Я не знаю… не знаю, как мне поступить.

Я работала в тайне от матери начиная с девятого класса. Раздавала листовки после школы, расклеивала объявления, выгуливала чужих собак. Да, выходили жалкие копейки. Но этого хватало на фрукты для Степы и для мамы или на шоколадки.