Финишная прямая совсем близко.

Я уже чувствовала ее.

— Не злись на Кейсона, — сказал Тайер. — Он творит много глупостей.

Да неужели?

— Я не злюсь.

— Нет?

— Нет.

На экране телевизора над баром проигрывались видео, на которых Кейсон катался на сноуборде. Вдруг я оказалась захвачена плавностью его движений. Высотой прыжков. Безупречностью флипов.

— Впечатляет, да? — спросил Кейсон, появившись рядом со мной и застав меня врасплох близкой теплотой своего тела.

— Со всем разобрался? — спросила я.

— Надеюсь.

— Я знаю, почему ты привез меня сюда, — призналась я, мой взгляд оторвался от телевизора и вернулся к Кейсону.

На его лице отразилось чувство сожаления.

— Я не хотел, чтобы ты выяснила…

Я подняла руку.

— Мне все равно. Если в конце вечера ты сделаешь то, на что мы согласились, то все хорошо.

— Правда?

— Ну, хорошо не в смысле, что мы собрались дружить. Хорошо в смысле, зачем я здесь и что получу от этого.

Его взгляд затуманился, и могу поклясться, что я увидела, как в нем заблестела ярость.

Следующий час мы провели у бара с его друзьями. Когда какие-то мужчины в костюмах утянули его, я воспользовалась возможностью посетить уборную.

Моя руки, я едва ли узнавала себя в зеркале над раковиной. Жизель нанесла тени на мои веки и румяна — против моей воли. Но даже я должна признать, что они сделали лицо немного привлекательным.

— Даже на один вечер не могла оставить свои уродские ботинки дома?

Кора взглянула на меня, зайдя в уборную.

— По-моему, они подходят к платью, — отрезала я.

Она встрепенулась.

— Если бы.

Я хотела пройти мимо нее, но она прислонилась к двери.

— Наслаждаешься вечером? — спросила она.

— Безмерно.

Она прищурилась.

— Довольно комично. Он привел убогую на благотворительный вечер.

Ее ледяные слова задели что-то глубоко во мне. И меня взбесило, что им это удалось. Я сильнее этого.

— Что? Ты не поняла, что ты здесь поэтому?

Я давала ей выпрыснуть яд. Эти слова не хуже тех, что я слышала, пока росла.

— Скажи что-нибудь, — подталкивала она.

Я молчала, уставившись на нее пустым взглядом, в котором она точно ничего не прочитает. Давным-давно я отработала этот взгляд. И никакая грубиянка не прорвется сквозь его непреступную стену.

— Он тебя не любит, — подначивала она.

Я фыркнула под нос. Конечно, не любит.

— Шей? — позвал Кейсон за дверью уборной.

— Побежишь? — спросила она. — Так все девушки делают, когда Кейсон зовет.

— Я здесь, — крикнула я, не доставив ей удовольствие от «побега».

— Ты в порядке? — произнес он.

— Да. Просто болтаю с Корой, — заверила его я с этой стороны двери.

— Ой, — выдохнул он, голос стих от моего странного ответа.

— А теперь, если позволишь, — я обратилась к Коре, — мой спутник ждёт.

Я подошла к двери, дожидаясь, когда она отойдет. Конечно же, она этого не сделала.

— Красивое платье и едва заметный макияж не изменят твое нутро, — процедила она сквозь сжатые зубы.

— Да? И какое же? — спросила я, готовясь услышать жестокость, которую она заготовила.

— Отребье.

— Ого. Ждала от тебя что-то более креативное. — Я потянулась к ручке за ее спиной и рывком открыла дверь, отчего Кора подпрыгнула, когда дверь врезалась ей в спину. — Ой, что же, может быть в другой раз, — бросила я и вышла к Кейсону, стоявшему прямо у двери. При виде него меня охватило облегчение. Конечно же, я могла справиться со злыми девчонками, но не буду лгать: их яд ещё как обжигал.

— Что происходит? — спросил он.

— Злюка предстала во всей своей красе.

Его взгляд метнулся к закрытой двери.

— Что она сказала?

— Ничего такого, чего я ещё не слышала.

Его глаза снова посмотрели на меня, и в них отразилось раскаяние.

— Шей?

Я отрицательно покачала головой.

— Все в порядке.

Его рука неожиданно схватила мою. Я попыталась вытянуть ее, но он крепко переплел наши пальцы, отчего мне оставалось только идти следом за ним в банкетный зал. Его теплая рука окутывала меня чувством безопасности, к которому я не привыкла. О боже, как это невыносимо.