— Твоя мама передала кое-какие вещи, — наконец произношу я. — Пакет сзади лежит. Собственно, за этим и приехал. Попросили.

Держу покерфейс, словно все это действительно случайность, и моя задача — просто выполнить поручение. Но ее пристальный взгляд говорит о том, что она не так легко купится на эту игру.

— Правда? — она смотрит на меня своими невероятно красивыми орехового цвета глазами, в которых читается смесь сомнения и интереса.

И я, как дурак, залипаю, разглядывая ее радужку, как будто впервые вижу. Свет падает так, что оттенки в ее глазах кажутся еще глубже, сложнее. Все вокруг на мгновение исчезает, и я теряю нить разговора, ловя себя на том, что не могу оторвать взгляда.

Алена тоже замерла, как косуля в свете фар. Не шевелится, кажется, даже почти не дышит. В ее глазах мелькает что-то, чего я не могу сразу распознать — настороженность, страх или просто растерянность. Боится меня, что ли?

Мы смотрим друг на друга, и время словно замерло. Проходит минута, пять или десять? Я не могу точно сказать. Все вокруг будто перестает существовать, остаемся только мы двое в этом странном, напряженном молчании.

Тук-тук-тук.

Кто-то стучит в окно машины, и мы оба мгновенно возвращаемся в реальность. Опускаю окно, и перед нами возникает раздраженный дедушка.

— Молодые люди, вы тут проезд перегородили. Отъезжайте, некогда тут стоять и вас ждать, — бурчит он, жестикулируя, явно недовольный тем, что вынужден тратить время на нас.

— Минуту, — коротко отвечаю я.

Завожу мотор и выезжаю со двора.

Алена

— Стой! Куда мы? — хватаюсь за ручку двери, но она не поддается. — Алекс!

— Да не кипишуй ты, не съем я тебя, — он лениво поглядывает в мою сторону, как будто вся ситуация его забавляет.

— Мне в общагу надо, верни меня обратно, — складываю руки на груди, стараясь придать своему взгляду как можно больше твердости. Я не собираюсь так просто сдаваться, и Алекс это видит. Мой взгляд упирается в него с такой настойчивостью, что, казалось бы, он не сможет отмахнуться.

Но ему все нипочем. Лишь улыбается уголком губ, и я невольно замечаю, насколько он чертовски сексуален в этой своей настойчивости. Наверное, это его фирменная улыбочка, та самая, после которой у девушек отпадают все вопросы и возражения. “Вези меня, Алекс, куда хочешь! Я вся твоя!”

Я пытаюсь оставаться серьезной, вот только внутри что-то предательски дрогнуло. Стараюсь не поддаваться на его ухищрения, но это куда сложнее, чем я ожидала.

— У меня тренировка тяжелая была, я устала и…

— Тихо, спокойно, мы просто съездим куда-то поужинать и поболтать, — перебивает он, его голос становится неожиданно мягким и серьезным. — Верну тебя в целости и сохранности. Обещаю.

Этот уверенный, располагающий к себе тон подкупает. Может, просто сдаться? Хотя бы на час расслабиться? Могу я позволить себе такую роскошь? Да, я устала до изнеможения, но иногда так хочется совершить необдуманный, безбашенный поступок. Прямо как сейчас. Вместо дисциплины и строгого расписания — поехать куда-то, без цели, без планов.

Увидела бы меня мама сейчас, она бы точно не удержалась от едкого комментария в духе “Алена, никаких авантюр! Ты взрослый человек, нельзя кататься с малознакомым парнем, да еще вечером!” Но разве не в этом вся прелесть — вырваться из-под этого бесконечного контроля и позволить себе хоть немного свободы?

Пока мои мысли мечутся между долгом и соблазном, я чувствую, как во мне просыпается что-то новое, непокорное. Почему бы и нет? Запоздалый подростковый бунт? Похоже на то.

— Ладно, поехали, — сдаюсь на милость Алексу, решив поддаться этому импульсу. — Только…

— М? — Алекс поворачивается ко мне, явно озадаченный затянувшейся паузой.

— Тот торт… — начинаю я, чувствуя, как краснею. — Я нарушила диету. И мне теперь нельзя снова это делать, — последние слова я договариваю почти шепотом, как будто признаюсь в чем-то запретном.

Алекс удивленно поднимает брови.

— Ты себя в зеркало видела? — он искренне недоумевает.

— Конечно, — отвечаю, но не уверена, что его понимание совпадает с моим.

— Такое ощущение, что нет, — он качает головой. — Тебе надо сто тортов съесть, только тогда можно говорить о том, что нужно придержать коней. Ты же… очень стройная.

— У нас в балете другие критерии, — начинаю объяснять я, чувствуя, что разговор принимает серьезный оборот. — Если я поправлюсь даже на пару килограммов, может не получиться делать сложные поддержки. Баланс будет держать сложнее, и нагрузка на партнера увеличится.

— Ладно, — Алекс прищуривается, задумчиво качая головой. — Когда ты в последний раз нарушала эту свою диету? Честно. Не считая торта.

— Эм-м-м… — тяну я, пытаясь вспомнить.

— Серьезно? — его голос становится недоверчивым.