Бодро шагнув к холодильнику, убираю остатки подальше, словно отправляю врага в ссылку. Закрываю дверцу холодильника и вытираю крошки с губ. "Маленькая победа тоже победа,"— мысленно поздравляю себя, направляясь обратно в комнату.

Устроившись поудобнее на мягкой кроватке, я собралась было мысленно отругать Алекса за свой срыв. Но, воскресив в памяти его образ, мысли мои потекли в совершенно другом направлении. Стандартном для девушки моего возраста, но совершенно не свойственном мне.

Это пугает.

Его взгляд, полный скрытой злости, смешанной с растерянностью, застрял у меня в голове, как назойливая мелодия. Почему-то вместо того, чтобы испытывать привычное раздражение, я начинаю замечать его сильные руки, уверенную походку и дерзкую улыбку. От этих мыслей у меня внутри возникает странное, незнакомое ощущение. Грудь наполняется теплом, а сердце начинает биться быстрее, как будто от одного воспоминания о нем.

— О Господи, что со мной не так? — шепчу я, уткнувшись лицом в подушку, словно она может дать мне ответ.

Эти новые, пугающие мысли не дают покоя. Я всегда была сосредоточена на танцах, дисциплине и диете. В моем мире не было места для такого рода фантазий, и сейчас это сбивает с толку. Почему Алекс вызывает во мне такие чувства?

Его мускулистые руки, которые, казалось бы, могли с легкостью поднять меня в танце, сильные и уверенные, теперь представляются мне не просто инструментом для физической работы, но чем-то гораздо большим. Я вспоминаю, как его пальцы коснулись моей руки за ужином, и от этого прикосновения у меня внутри все перевернулось. Это было мимолетное касание, но оно заставило меня чувствовать себя иначе, чем когда-либо раньше.

— Просто усталость, — убеждаю себя, — стресс из-за переезда и напряжения от встречи с ним. Все это скоро пройдёт.

Но как только я закрываю глаза, передо мной возникает его образ. Я представляю, как он смотрит на меня, его глаза сверкают с каким-то особенным огоньком. Воспоминания о его улыбке, такой самоуверенной и одновременно вызывающей, наполняют меня непонятным трепетом.

Я даже не заметила, как начала представлять, каково было бы почувствовать его руки на своей талии, его дыхание рядом с моим ухом, его губы, приближающиеся к моим. Эти мысли кажутся запретными, но они все равно не отпускают. Тело отзывается на них нежным трепетом, томлением внизу живота, как будто мне хочется испытать все это наяву.

— Нет, так дело не пойдет, — говорю я себе вслух, пытаясь вернуть самоконтроль. — Я должна сосредоточиться на балете, на своей цели. Все остальное — неважно.

С этими мыслями я снова укладываюсь, надеясь, что сон прогонит все ненужные фантазии и вернет мне привычное спокойствие. Но сердце все равно бьется быстрее, и ощущение внутреннего тепла, вызванное мыслями об Алексе, не дает мне покоя.

Всю ночь мне снятся обрывки снов, я не могу досмотреть ни одну сцену до конца. И везде фигурирует Алекс. Я слышу его завораживающий тембр голоса, вижу его губы, руки так близко от меня…

— Не на Тибет, а на Луну надо от тебя бежать, — бормочу сквозь сон.

Алена

Просыпаюсь разбитой и хмурой. Голова ватная.

Бросаю взгляд в окно и хмыкаю. Надо же, даже погода под стать настроению. Тяжелое небо стального цвета, грозящее вот-вот пролиться мокрым снегом.

Так вот ты какое, взросление. Почему именно сейчас? Так не вовремя… И совсем не с тем человеком. Ирония судьбы какая-то.

В шестнадцать мне было вообще не до парней. Моя чувственность спала крепким сном. Не разбудишь. Хоть Алекс и пытался. Тогда у нас была возможность замутить, но меня это попросту не интересовало. И даже тогда, когда я подумывала попробовать ради интереса, это все было будто не по-настоящему, напоказ. Смотрите все, я нормальная, даже парень у меня есть!

Воспоминания о тех днях наваливаются как тяжелое одеяло. Алекс, со своей дерзкой уверенностью, всегда казался таким бесстрашным и решительным. Он был старше, опытнее, и казалось, что он знает все о жизни, что я тогда только начинала понимать. Но мои чувства были холодными и равнодушными, как снег на улицах нашего города зимой.

Теперь же все иначе. Вместо привычного равнодушия я чувствую странное, непривычное волнение. Мое сердце начинает биться быстрее каждый раз, когда я думаю об Алексe. Эта новая, пугающая чувственность захватывает меня врасплох. Что изменилось? Почему теперь, когда у нас нет шанса быть вместе, мои чувства внезапно проснулись?

— Боже, какая глупость, — шепчу я себе, потирая виски. — Почему все так сложно?

Возможно, это просто влияние обстановки, новые впечатления и стресс от переезда. Возможно, это просто временное помешательство, и скоро все вернется на круги своя. Но от этих мыслей мне не становится легче. Алекс... Почему именно он?

Как мне справиться с этим? Я встаю с кровати, решив, что нужно отвлечься.

Покопавшись в чемоданах, так и не разобранных до конца, я выуживаю со дна альбом для скетчинга и набор карандашей разной твердости. Мое “guilty pleasure”*, тщательно скрываемое от мамы. Она бы это не одобрила. Всегда лучше лишний раз потренироваться, но никак не рисовать.