— Я беспокоюсь о тебе — прошептала я, и он вопросительно посмотрел на меня. — Что ты никогда не будешь счастлив.

Он едва слышно фыркнул и покачал головой.

— Я счастлив прямо сейчас.

Я моргнула, ошеломленная его словами, которые танцевали вокруг моего сердца, как ржавые ножи, угрожая разорвать его на части.

Он взял мой подбородок между большим и указательным пальцами, его кожа была теплой по сравнению с моей. Тихая дрожь пробежала по моему телу.

— Ты так чертовски красива, это убивает меня.

Прежде чем я успела осознать, он притянул мое лицо к своему, его глаза были как у изголодавшегося человека.

Острая боль пронзила мою голову, и я закричала. Это было почти так, как будто кто-то вонзал раскаленные гвозди в мой мозг.

Образы, забытые и все же навсегда запечатлевшиеся в моей памяти, всплыли перед моим мысленным взором.

Я стояла в часовне, одетая в белую шелковую ночную рубашку, алтарь освещался всего несколькими свечами. Высокий мужчина стоял рядом со мной и держал меня за руку. Сначала я увидела только его халат, который был как будто из другого времени и, вероятно, тоже предназначался для сна.

Сладкое послевкусие запретного витало в воздухе; это было почти так, как если бы мы встретились здесь тайно, скрытые от внешнего мира.

Предвкушение охватило мое тело, блаженство — мое сердце. Священник выступил перед нами, произнося слова, которых я не понимала.

Даже пронизывающий холод вокруг моих босых ног меня не беспокоил. Был только запах мирры, теплое тело рядом со мной и мое бешено колотящееся сердце.

Священник закончил свою молитву и удалился, давая нам место для поцелуя. Мужчина с неотразимым ароматом повернулся ко мне, взял мой подбородок между большим и указательным пальцами и….

Мое сердце пропустило удар, когда я посмотрела в прекрасные глаза Александра Престона.

— Что случилось? — прозвучал глубокий голос, вытряхивая меня из транса. Я огляделась, снова оказалась в затемненной машине.

— Ничего — заверила я его. — У меня просто болит голова. В последнее время становится все хуже.

Он посмотрел на меня, прищурив глаза.

— Тогда пошли. — К мистеру Престону вернулось каменное выражение лица, и я прикусила внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться от того, чтобы умолять его остаться в машине еще немного.

Он вышел на улицу, и я сделала то же самое, безжалостный дождь уже снова пропитал мою одежду. Ветер в этой части района стих, и мне уже не было так холодно, как по дороге домой.

Я добралась до капота, потратила еще минуту, чтобы успокоиться, и помассировала виски, чтобы развеять иллюзии. Мой профессор подошел ко мне, его шаги были горделивыми и элегантными.

— Ты уверена, что с тобой все в порядке?

— Да, это только… у тебя иногда бывают галлюцинации? — Ладно, сейчас я действительно звучала как сумасшедшая. Жаль, что я не держала рот на замке.

Он сделал один шаг ближе, затем два, пока не оказался передо мной. Несмотря на холод, я чувствовала тепло его тела, как будто он лежал на мне сверху.

Чтобы создать некоторое пространство, между нами, я отступила назад, но далеко не ушла, моя задница уже прижалась к капоту.

— Нет. Что эти… галлюцинации показывают тебе? — спросил он не насмешливо или уничижительно, а из чистого любопытства.

— На самом деле не могу назвать это галлюцинациями, я не знаю. Они похожи на воспоминания, которые я никогда не создавала. — Или, может быть, это был просто тот чудак Флавиан, который смеялся над моими страданиями. Конечно, я не рассказала своему профессору эту деталь.

— Какие именно воспоминания? — настаивал он, его тело было в опасной близости от моего.

Он возвышался надо мной, и я подняла глаза, глядя в знакомое, но странное лицо, которое преследовало меня.

— Это не важно. — Я хотела отойти от него, вернуться в академию, но он держал меня в клетке, одной рукой справа от меня, другой слева.

— Скажи мне. — Он глубоко вздохнул. — Пожалуйста. — Все, что мне нужно было сделать, это немного наклониться вперед, поднять голову, и наши губы соприкоснулись бы.

— Воспоминания о нас — выдохнула я. Он закрыл глаза, пытаясь скрыть от меня, как это выглядело у него внутри. Интересно, что он подумал обо мне сейчас.

— Я не сумасшедшая, клянусь. — И я, конечно, не хотела называть эти иллюзии воспоминаниями.

Он покачал головой и открыл глаза. Я не могла истолковать эмоции, которые в них разыгрывались. Гнев? Разочарование? Желание?

Без предупреждения его губы прижались к моим. Одна рука была на моей пояснице, прижимая меня к его телу. Другой он погладил мою челюсть.