Крёгер наставил двустволку на чудовище. Он был не любитель разбрасываться прощальными словами перед кем-либо. Но в этот раз, раздраженный донельзя, попросту не мог иначе. Сделал исключение:

– Попил же ты мне крови, сукин сын…

Ценнейшие патроны для лупары ушли на него. Тварь чуть было не слопала егеря. Отняла у него столько сил задаром. И победа на фоне таких неудобств казалась слабым утешением. Ведь Йенса в этой лесополосе попросту не должно было быть!

Драделокк ничего не ответил на обвинение егеря. Так даже лучше.

Выстрел! Дуплет прервал страдания чудовища. Больше оно не встанет.

Уже сугубо по привычке вервольф разложил лупару. На мощеную дорогу обрушились последние гильзы. Йенс постоял некоторое время, в задумчивости глядя на зияющие черные зевы стволов. Где-то в подсознании теплилась наивная надежда где-нибудь, как-нибудь раздобыть еще патронов к чудо-ружью. Вздор!

– Я же взрослый человек, а в сказки верю! – проворчал егерь, журя самого себя, и отбросил с сожалением от себя двустволку.

Оружие сослужило ему добрую службу. С ним он пересек немало верст по ларданской земле. Но рано или поздно всему настает конец.

Егерю придется вспоминать, каково это обходиться без лупары.

Тяжело вздыхая от усталости, вервольф пошел мимо бездыханной туши палочника обратно к телеге. Оглядывал он ее по верхам и уж наверняка что-то упустил.

Порядка последующих минут десяти егерь осматривал периметр вокруг злосчастной повозки. Надежду обнаружить нечто говорящее он быстро растерял. И тем не менее, не сдался. В конце концов, его глазам предстал некий предмет, завернутый в паутину наглухо. Йенсу того не слишком-то и хотелось, но он поднял его.

Стал срывать покровы. Паутина липла к рукам. Но Крёгер уже начал, и оставлять завиральную идею не стал. Мало-помалу его взору открывался… пистолет.

Кремневый, как выяснилось вскоре. Страшно похожий на тот, который на Йенса наставила вредная девчонка.

«Так значит, вот о чем она говорила», – догадывался вервольф.

Очистив от паутины, как смог, Йенс принялся крутить пистолет в руках.

Задумчиво повторил строку из Дюжины Столпов, ставшую народной мудростью:

– Кто ищет, всегда найдет…

Стук в дверцы погреба раздался спустя пару часов после полудня. Йенс колотил местами ржавый металл более чем настойчиво: четверть суток потратил на дорогу туда и обратно со всеми вытекающими. Впрочем, путь назад показался ему троекратно быстрее. Как бы не так…

– Ну, где же ты?.. – шипел егерь, сгорая от нетерпения… и голода.

По пути обратно ему не встретились ни гули, ни прочая нечисть. Облака при этом, сгрудившиеся над головой и заслонившие собой небесную синеву, укрыли от палящего зноя. Слишком уж это хорошо. Глупо было и надеяться, что девочка отворит сию минуту.

– И надо же мне было вляпаться в эту передрягу! – корил себя вервольф.

Он почти упал духом, чтобы взорваться от гнева, когда слух зацепил мельтешение по ту сторону дверок. Девчонка все-таки услышала его. Как и в тот раз, попросту приоткрыла окошечко. Зыркнула на егеря, глянула за него по сторонам. Поколебалась мгновение-другое, вздохнула разочарованно и заговорила, наконец:

– Тебя долго не было. Удалось что-нибудь разузнать?

– Как видишь, я один явился, – пожал плечами Йенс.

– Вижу.

Голос выжившей звучал сдавленно. Будто слова она изрекала через силу. По-видимому, о чем-то догадывалась и сама. Сообразительная особа.

– Я выполнил свою часть нашего договора. Ты собираешься выполнять свою?

– Мы рук не жали с тобой, мужик… – буркнула девица, – но да.

Крёгер как напрягся, так и выдохнул. Умела эта отроковица действовать на нервы. Или это у самого Йенса ввиду разразившейся ломки самообладание порушилось в край? Тут уж как посмотреть.

– Это радует, – закивал егерь, обрадованный. – Мы так и будем общаться через двери, я так понимаю?

– Знаешь, – вздыхала отроковица. – Может, и стоит тебе довериться. Но как-то не хочется, уж извини. Сам понимаешь, ничего личного. Просто народ нынче темный ходит.

«Больно долго распинаешься, милочка».

– Вопрос не доверия… – сказал Йенс, как отрезал, – а банального хорошего тона.

Девчонка изумилась.

– Так ты это называешь?

– Я еще не так много прошу. С учетом всего пережитого в последние часы. Чтобы вернуться сюда, и не с пустыми руками, хочешь – верь, хочешь – нет, но я увидел некоторое дерьмо, испытал некоторое дерьмо.