— Анюта, постой, я тебе все объясню, — послышался за спиной нервный голос вероломного Шурика.

— Вот только этого не надо, — пробормотала я себе под нос, удаляясь от вертепа нетрадиционных страстей.

Бодро выскочив из подъезда, я потрусила мимо переливающегося огнями парка к трамвайной остановке. Хотелось смеяться и плакать одновременно. Мало того что мужиков и так меньше, чем женщин, так они еще друг с дружкой спариваются. Нет, ну надо же, Шурик — бисексуал! Как я, дура, убивалась, узнав о наличии у него законной супружницы, через него, можно сказать, потеряла веру ко всем мужеподобным особям нашей планеты, а он!.. И Мишаня, красавчик, ходил за мной, как телок на привязи, стихи писал, цветы дарил, только пыль в глаза пускал, а сам небось мечтал о Костике Маковенко, секс-символе нашего курса.

Прекрасно, мои любовники — бывший и несостоявшийся — нашли друг друга в этом суровом мире, а я осталась с носом. В смысле того, что, как была одна-одинешенька, так и шастаю по Краснодару без сердечного друга, словно монашка на каникулах. Нет никакой справедливости, не на кого опереться в жизни, кругом женатые гомики, от которых с души воротит.

Хорошо одно, эта странная встреча вернула мне утраченные силы и веру в себя, любимую. Раз спасение утопающих по-прежнему остается делом самих утопающих, то придется барахтаться что есть мочи, дабы не оказаться на илистом дне Кубани. Скорее всего, по задумке высших сил из меня получился образчик фатального невезения, потому что если мне в этой жизни и везло, то так можно было считать лишь в первые мгновения, а на самом деле мое кажущееся везение было обратной стороной крупных неприятностей.

Например, вот уже вторую неделю я успешно бегаю от бандитов всех калибров, а ведь я этому никогда не училась. Я имею в виду выживание в экстремальных условиях. Более того, я даже нашла крупную сумму денег. Но самым невероятным образом все тут же догадались, что именно я присвоила чужие накопления, и теперь мечтают о встрече со мной с утроенной силой. Как правильно поступить в данной ситуации, я не знаю, а помочь мне некому. Криминальные игрища — это слишком сложная задача для скромной учительницы истории. Остается утешиться лишь тем, что везет дуракам, к коим я себя никогда не относила.

Погрузившись в запоздалый трамвай, я принялась вынашивать умные планы на ближайшее будущее. Как гласит древняя мудрость — все дороги ведут в Рим, мне же в этом городе было некуда податься, кроме как к Ритке. В свою квартиру я попасть не могла, так как, во-первых, боялась Толяна со товарищи, во-вторых, по причине элементарного отсутствия ключей. Зато квартира подруги мне доступна даже в ее отсутствие. Примерно год назад Ритка повадилась терять ключи от родных пенатов. Утратив в течение месяца все запасные комплекты, она поменяла замки. Удовольствие это не из дешевых, не говоря уже о том, как обременительно для нервной системы общаться с техническим персоналом МРЭПа, поэтому мы решили устроить тайник для ключей. Место, с нашей точки зрения, выбрали идеально. У всех нормальных граждан почтовые ящики отличались от прочих лишь наличием или отсутствием замков, в Риткином же подъезде ящики были намертво вмонтированы в стену и снабжены кодовыми замками. Но что самое интересное — в задней стенке Риткиного ящика один из кирпичей вынимался. В образовавшуюся дыру мы и засунули ключи, прикрыв их обломком кирпича. Код замка мы не забыли бы даже при амнезии, ибо я утверждала, что 101 — это первое января, а Ритка доказывала, что прямой ассоциацией являются далматинцы (по названию мультика).

В общем, я, озираясь, проникла в Риткин подъезд и первым долгом рванула к почтовым ящикам. Подъезд был ярко освещен, пуст, поэтому я преждевременно расслабилась — и запоздало напряглась, когда попала в кольцо чьих-то медвежьих объятий. Забившись, словно рыба на леске, я вскоре обмякла, так как напавший на меня тип сдавил мое горло. Я захрипела и перестала лягаться.

— Молчи, идиотка глюченая, — зашипел мужик мне прямо в ухо.

Запах его одеколона я узнала еще раньше, а шепот не оставлял никакого сомнения — меня опять поймал Артур. Однако то, что он потащил меня к подвалу, лишало надежды на приятное общение в кругу старых друзей. Они собираются меня пытать прямо в Риткином подвале! От ужаса ноги мои перестали слушаться, и я обмякла в его руках.

— А ну давай двигай конечностями, — зарычал на меня мучитель. — Ишь нашлась пушинка пудовая!

От такой наглости я чуть не задохнулась. Нет, каков мерзавец, хочет, чтобы я шла собственными ногами в камеру пыток! Но с другой стороны, пытки могут начаться незамедлительно, если не подчинюсь приказу. Пришлось самостоятельно перебирать ногами. Разочарования в мужиках следовали одно за другим. Этот Геракл, к примеру, не смог снести в подвал мои пятьдесят три килограмма, а с виду казался вполне крепким парнишкой. Ну и естественно, спрятал свою тщедушность за тем, что обвинил меня в наличии тяжелого веса!

Дверь в подвал была, вопреки моим надеждам, открыта, подлец обо всем позаботился заранее. Стащив мое тело не слишком вежливо по ступенькам вниз, Артур толкнул ногой узкую дверь, обитую железом, впихнул меня, вошел следом и перестал затыкать мне рот.

— Подонок! — рявкнула я и сжалась в ожидании удара.

— Дура, — сказал он и сплюнул под ноги.

После чего взял меня за руку и повел куда-то в темноту. Сначала я попыталась упираться, но он дернул сильнее и посоветовал не выделываться. Я прекрасно осознавала, что полностью нахожусь в его власти и сопротивляться — это только его разозлить, поэтому побрела за ним вслед, словно ягненок на заклание. Мы миновали пару коридоров, после чего вошли в довольно просторное помещение с окошками под потолком, через которые проникал слабый свет уличных фонарей. Я решила, что мы добрались до экзекуторской, и судорожно вздохнула. Сейчас доктор Анубис достанет свой тесак и начнет меня спрашивать. От страха я затряслась как осиновый лист и твердо решила хлопнуться в обморок — пусть тогда режет мое нежное, красивое тело на части, зверь проклятущий. Главное, чтобы я ничего не почувствовала!

— Не вздумай никуда бежать, — предупредил Артур. — Поймаю — ноги повыдергиваю.

С этим напутствием он отпустил мою руку и направился в темнеющий угол, чем-то там загрохотал, выругался вполголоса и наконец протащил к окну какое-то корявое сооружение. В другое время я дала бы такого стрекача, что ему пришлось бы всю ночь гоняться за мной по подвалу, но воспоминание о сне и сиюсекундная реальность сыграли со мной плохую шутку. Как только он перестал меня держать, я мягко осела прямо на грязный пол, потому как ноги больше не держали. Вялость в теле и гул в ушах были хорошими признаками — как только увижу в его руках тесак, грохнусь в обморок, ей-богу, грохнусь. Нелюдь повозился в темноте и подозвал меня. Мобилизовав остатки сил и сознания, я оторвала «мадам сижу» от бетонного пола и, послушная, словно мусульманская жена, направилась к нему на зов.