Короли вновь устроили праздник для капитанов, вернувшихся с войны, хотя с прошлого праздника прошло всего несколько дней. На этот раз мы собрались в другом, меньшем зале, который из-за своих размеров кажется ещё более перегруженным: картины на каждой стене, позолоченные панели, сложные изогнутые лепные украшения, огромные и помпезные зеркала, бюсты и статуи в каждом углу… Всё здесь старается показать богатство Львов.

— А какую наивную девушку выберешь ты, Нирида? — отвечаю я с поднятой бровью. — Чтобы для нас не было сюрпризов.

Она толкает меня локтем, сильнее, чем обычно, почти на грани агрессии. Тем не менее, она смеется и ждёт, пока официант с подносом, полным булочек и сыров, уйдет.

— Младшая дочь герцогов, ныне правящих в Лиобе, приехала, чтобы познакомиться с их величествами. Я беседовала с ней в Зале Солнца прошлой ночью. Кажется, она чрезвычайно увлечена солдатами и их военными историями.

— Как удачно для тебя, — отвечаю я.

Нирида снова улыбается. На этот раз, когда мимо проходит официант с подносом, она берет бокал игристого вина.

— И какая удача для неё, — добавляет она, вновь становясь серьёзной. — Забудь её, Кириан. По какой-то причине она устала; вероятно, нашла новую игрушку, которая забавляет её достаточно, чтобы не скучать по тебе, и это, вместо того чтобы ранить твою гордость, должно принести тебе покой.

— Я думал, что покой тебе кажется скучным.

Нирида делает глоток вина и хмурится. Мне тоже не нравится его вкус при дворе Львов. Я предпочитаю наше северное пиво или даже фруктовый сидр.

— Покой обеспечивает тебе сохранность головы на плечах, — быстро отвечает она. — Как думаешь, что сделает Морган, когда узнает, что невеста её сына завела роман с похищенным мальчишкой, капитаном севера?

— Невеста её сына заводит романы со многими при дворе, — отвечаю я, стараясь скрыть горечь в голосе.

— Да, но это мимолетные связи, как и подобает будущей королеве; не отношения, которые длятся годами и могут продолжиться даже после свадьбы. Ты думаешь, они рискнут, чтобы наследники трона родились с твоими чёрными волосами или голубыми глазами? — Она качает головой без колебаний. — О нет. Прежде они отделят твою прекрасную, но безмозглую головку от тела.

— Вот это действительно было бы проблемой.

— Забудь её. Не только потому, что вся эта история с унижением Эриса, будущего короля Львов, опасна; сама Лира тоже представляет угрозу. Прими её равнодушие как подарок.

Я собираюсь ответить, когда вдруг неподобающий шум на мгновение нарушает праздничную атмосферу. Двое солдат бегут к капитану королевской стражи. Хотя они стараются действовать незаметно, все смотрят на них, включая их величества и Лиру.

Нирида отходит от меня, чтобы спросить, что случилось. Король поднимает голос, когда стражники уходят, и говорит гостям продолжать пить и танцевать, и праздник возвращается в своё русло. Нирида возвращается ко мне, едва закончив разговор.

— Хиру поблизости. Говорят, он направляется в город.

Я улыбаюсь, видя её усталое выражение лица.

— Дочь герцогов сегодня ночью останется без твоих историй о сражениях, да?

Нирида глубоко вздыхает. Снова раздражённо дёргает за корсет.

— Пойду, сниму это. Увидимся в конюшнях.

Она покидает зал, не теряя больше времени, а я направляюсь прямо в конюшни, чтобы оседлать наших лошадей и быть готовым, когда она вернётся.

Это будет длинная ночь.

На самом деле, мы надеемся не столкнуться с хиру. Наша задача будет лишь его преследовать, показать ему угрозу, чтобы он повернул назад и ушёл подальше от населённых пунктов.

Мы не намерены вступать с ним в бой, так как никто не выжил после последнего прямого столкновения. Эти существа непредсказуемы, ослеплены голодом и жаждой крови, и, похоже, не испытывают ни страха, ни боли. Поэтому мы ограничиваемся тем, что скачем по лесу, шумим, с факелами и оружием, кричим, пока следы не показывают, что он удалился.

Вернувшись во дворец, я обнаруживаю, что празднества уже закончились, хотя некоторые знатные особы и солдаты всё ещё пытаются выжать из ночи последние мгновения.

Нирида одаривает меня осуждающим взглядом, видя, что я направляюсь не к своим покоям, но не решается ничего сказать; не вслух, не при остальных офицерах.

Я прохожу через одну из скрытых дверей в этих холодных каменных коридорах, беру факел и пробираюсь через проходы, ведущие в комнату, смежную с покоями Лиры. Это необходимо, потому что солдаты, охраняющие вход, заметили бы меня, если бы я вошёл в комнату, где, как полагается, нет ничего интересного, кроме давно не использовавшегося камина и уютных кресел для чтения, которые уже давно никто не трогал.