— А теперь, каждый подходит к нему и бьет по разу прямо в рожу, чтобы он понимал, кто здесь раб, а кто слуга. Щука, ты первый!, — скомандовал школьный «авторитет».

Я думал, что Щукин откажется и если не восстанет против несправедливости, то хотя бы потребует от одноклассников, чтобы меня отпустили.

Но все разговоры о братстве и дружбе оказались просто обычным трепом и болтовней. Щукин выдержал небольшую паузу, переминаясь ноги на ногу и пряча свои глаза, а потом врезал кулаком со всей дури.

Его никто не просил, но следующим ударом в солнечное сплетение он постарался сбить мне дыхание.

Я совершенно не ожидал от него такой подлости, но ничуть не потерял присутствие духа.

Не задумываясь, я ответил ему ударом ноги в живот. Но он успел отскочить.

— Следующий! — скомандовал старшеклассник, равнодушно наблюдавший за моим избиением.

Я попытался вырваться, потому что не собирался пассивно ждать пока мне расквасят нос.

Мне удалось каблуком своего ботинка отдавить носок одного из тех, кто держал мою руку.

Почувствовав нестерпимую боль, он ослабил хват и я тут же освободился. Свободной рукой я звезданул второго в ухо.

Тот не сразу отпустил меня, но все же растерялся, никто не ожидал от меня, что я стану драться.

Еще один подскочил в попытке исправить положение, но я тут же дал ему своим лбом навстречу. Он отлетел назад и опрокинулся назад на пятую точку.

Нападавшие растерялись. Они переглядывались и смотрели на старшеклассника в ожидании его команд.

— Чего стоите, завалите его!

Но я уже выдрал из забора небольшого палисадника за школой восьмидесяти сантиметровую доску, с торчащим из нее гвоздем.

— Суньтесь только, — я угрожающе занес для удара свое оружие за правое плечо, — пожалеете на всю жизнь, что связались со мной, уроды!

Вся эта свора остановилась в нерешительности. Я сделал шаг в их сторону с ложным замахом, заставив отступить даже старшеклассника.

Теперь на моей стороне было пацанское моральное превосходство. Я шуганул целую толпу.

— Иди сюда, — я уверенно смотрел на Щукина, тот словно окаменел, он явно не ждал, что ситуация обернется таким образом, — ты оглох?

Щука боязливо подступил, сощурвщись, отклонив голову в сторону и стараясь не смотреть на меня.

По опыту детских драк в своем городке я знал, что в таких случаях нельзя проявлять слабину.

Когда Щукин приблизился на расстояние удара я переложил доску в левую руку и правой влепил ему звонкую пощечину. Потом отвесил тяжего пенделя.

— В расчете, теперь можешь дальше пресмыкаться перед этим… — я оглядел присутствующих и дал им возможность самостоятельно подобрать подходящий эпитет. Никто кроме озлобленного старшеклассника не смел смотреть мне в глаза.

Не выпуская из рук дрыну с торчащим гвоздем, я подобрал свой школьный портфель и молча зашагал в сторону своего дома.

Теперь на моей стороне было пацанское моральное превосходство. Я шуганул целую толпу. А самое главное старшеклассника.

Шобла, конечно, такого не прощает, но этот раунд я подчистую выиграл у всех провожающих меня бессловесными взглядами.

Когда я отошел на безопасное расстояние, Туз спохватился и постарался вернуть себе рухнувший авторитет и утраченные позиции в пацанской иерархии брошенной в спину фразой:

— Еще увидимся, — прорычал старшеклассник, — а вы проваливайте, ссыкуны, чтобы я вас больше не видел. Кому должен — всем прощаю нагло заявил он своим подручным, уже сомневающиеся в необходимости всячески угождать своему «боссу».

Я расстался с той компашкой, которая старалась не связываться со мной.

Все это происходило много лет назад. Со временем Щука сам стал таким школьным «авторитетом», не брезугующим отбирать у младших мелочь, посылавшим тех за сигаретами.

Щукин постоянно затевал драки, бил стекла, портил школьное имущество, но удивительным образом каждый раз выходил сухим из воды, юля и изворачиваясь, зачастую заставляя других оговаривать себя, выгораживая Щуку с его дружками.

Он с трудом дотянул до восьмого класса, а потом ушел в ПТУ. «Прием Тупых Учеников», так мы в шутку называли подобные учебные заведения.

Во время учебы в школе Щукин несколько раз пытался взять реванш за тот случай с Тузом, отпуская колкости и провоцируя конфликт, но ни разу не пытался подраться, видимо тот случай с пощечиной и унизительным пенделем запал глубоко в душу и запомнился ему навсегда.

Я же не искал драки или конфликта ни с ним ни с кем нибудь другим и прибегал к кулакам только в самых крайних случаях, когда уже совсем заканчивались аргументы.