Еще один толчок, и она выгибает спину, задыхаясь, когда я вхожу еще глубже.

Наши губы встречаются, и я все еще чувствую вкус сладости на ее языке.

Я вращаю бедрами, облизывая ее губы.

И каждый раз, когда я вставляю в нее свой член, она издает звук. Стонет и хнычет от вторжения.

«Теперь ты поняла?» — рычу я, когда ее идеальное тело подпрыгивает подо мной. «Ты — все, что я вижу, Кассандра».

Она двигает бедрами, чтобы встретиться с моими.

«Единственная чертова женщина, которую я хочу».

С каждым толчком она становится все более влажной.

Я крепче обнимаю ее за плечо и дергаю бедрами глубже. «Вот и все, Малышка. Впусти меня».

Ее тело напрягается.

«Тебе это нравится?» Я практически задыхаюсь. Мое сердце колотится, черт возьми.

Она здесь, на свету, моя Кассандра.

Она обнимает меня за шею. «Мне нравится быть твоей маленькой девочкой».

«Блядь». Я прижимаюсь губами к ее губам. Наши дыхания сливаются в одно. «Ты так хороша». Я облизываю ее рот. «Такая идеальная. Моя Кассандра».

Когда я отстраняюсь, она смотрит на меня снизу вверх. Глаза сияют. «Мой Ганс».

Мой член начинает течь.

«Мое все».

Я отпускаю ее ногу и просовываю руку между нашими телами.

«Ты намокнешь только для меня». Мои пальцы скользят по ее клитору. «Я единственный, кто может к тебе прикоснуться».

Жар вокруг моего члена начинает сжиматься.

«Вот и все, Малышка». Я делаю более быстрые круговые движения, сильнее толкаясь бедрами. «Скажи мне то, что я хочу услышать, и ты сможешь кончить».

«Только ты». Она запускает руки мне в волосы, дергая их и прижимая мою голову к своей.

Я стону.

«Только ты можешь ко мне прикоснуться», — обещает она.

Я напрягаюсь. Почти на грани. Но мне нужно, чтобы она сказала остальное. «И?»

Кассандра опускает руку между нами, и я чувствую, как ее пальцы скользят по ее смазке, касаются основания моего члена.

«И», — она подносит пальцы к моим губам. «Я мокну только для папочки».

Я всасываю кончики ее пальцев в рот, вкус ее киски покрывает мой язык. И я начинаю кончать.

Мой член набухает, яйца зажимаются, и я заполняю свою маленькую Бабочку, постанывая вокруг ее пальцев.

ГЛАВА 77

Кэсси

Ганс пульсирует внутри меня.

Его размер, его растяжение. Давление его пальцев на мой клитор. И жар его рта, когда он облизывает мои пальцы, — это больше, чем я могу выдержать.

Оргазм накрывает меня, и мне приходится прижаться губами к плечу Ганса, чтобы заглушить свой крик.

ГЛАВА 78

Кэсси

Было уже поздно, или, скорее, очень раннее утро, когда я наконец выхожу из ванной, только что приняв душ и надев пижаму, которую Ганс так удобно украл из моего дома и положил в рюкзак, который он для меня приготовил.

После того, как Ганс поиграл с моим телом, как профессиональный музыкант, мы съели гамбургеры из ресторана, сидя полураздетыми на кровати.

Я настояла, чтобы Ганс принял душ первым, так как я все еще работала над своей едой и потому что я знала, что мне понадобится больше времени. И теперь я снова чувствую себя собой.

Я нахожу Ганса сидящим в постели, просматривающим что-то в телефоне, одетым только в трусы-боксеры и закутанным в одеяло вокруг талии.

Забравшись с другой стороны, я перебираюсь на бок и ложусь к нему лицом.

Ганс вздыхает, выключая телефон. «Мне придется вернуться в дом завтра, если я захочу взломать этот телефон».

Полагаю, это тот, который он забрал у мертвого парня.

Ганс кладет его в черный мешочек и кладет на тумбочку.

И я морщусь. «Что это?»

Он смотрит туда же, куда смотрю я. «О, это сумка Фарадея. Я отключил все функции телефона, которые имеют значение, но это гарантирует, что никто не сможет отследить его здесь».

«Ну, классная шпионская фигня», — говорю я небрежно, как будто все это нормально.

«Крутая шпионская фигня», — соглашается Ганс.

Он смещается вниз по кровати, чтобы лечь на спину. Но когда он тянется к лампе, я кладу руку ему на бок и вытягиваю шею, чтобы посмотреть мимо него. «И что это?»

Я показываю на пустой пакет Ziploc на тумбочке рядом с сумкой для телефона, полной крошек.

Ганс смотрит на пакет. «Это… было печенье».

«Какое печенье?»

«Печенье, которое ты для меня испекла». Ганс смотрит на сумку, затем снова на меня. «Извини, мне следовало сначала позволить тебе сделать несколько снимков».