— Кто разрешал тебе входить? — спросила волшебница, сурово посмотрев на служанку.

Женщина под ее взглядом струсила, растеряв всю свою бойкость. Бормоча под нос извинения, и склонив голову, она сделала несколько шагов назад, выходя в коридор.

— Я не слышу, что ты там говоришь.

— Мадам вернулась, — проговорила женщина, покорно склонив голову еще ниже. Но голос ее зазвучал громче. — Приказала сообщить вам, что нас почтил своим визитом месье Аллен.

Камилла скрыла тихий вздох. Она не знала, что этим вечером у них должны были быть гости. И сейчас даже была рада этой новости — не придется оставаться с матерью один на один.

— Матушка хочет, чтобы я спустилась и поприветствовала его?

— Да, мадемуазель.

— Хорошо, можешь идти.

Но служанка, словно не услышав ее, осталась стоять на месте.

— Прошу прощения, мадемуазель…

— Ну чего еще? — нетерпеливо пробормотала Камилла, отбивая ритм собственного пульса каблуком туфли.

Не любила она эту женщину. Вот не лежала к ней ее душа и все тут! И дело было вовсе не в том, что Камилла плохо относилась к слугам. Как раз напротив, она знала поименно каждого, кто трудился в их доме. Всегда была вежлива к ним, и никогда не позволяла себе думать, что лучше своих слуг. Но вот именно к этой женщине она не испытывала ни уважения, ни каких других теплых чувств, ведь рядом с ней волшебница ни на секунду не могла расслабиться. Глаза этой женщины видели то, что им было не позволено видеть, а уши слышали малейший шорох.

Камилла нисколько не сомневалась в том, что именно она помогала матери следить за ней и крала адресованные ей письма. И если это было так и, ворвавшись в спальню, она увидела разложенные на столе знакомые конверты, то Иветта вскоре об этом узнает. Узнает о том, что Камилла рылась в ее кабинете.

— Мадам просила передать, чтобы вы приоделись.

— Что сделала? — Камилла была готова поклясться, что ослышалась. — Она просит меня… приодеться?

— Да. Месье остается на ужин.

Это было странно.

— Кухне приказано накрыть стол на три персоны.

Иветта ненавидела трапезничать в компании с посторонними. Пусть Аллена и сложно было назвать посторонним, но и членом семьи он тоже не являлся.

— Хорошо, я поняла. — Камилла желала избавиться от служанки как можно скорее. — Можешь идти.

Но та вновь осталась стоять на месте.

Исподлобья она оглядывала комнату Камиллы, замечая каждую выбивающуюся из привычного вида деталь.

— Иди!.. — прикрикнула Камилла. — Мне нужно переодеться.

Служанка поклонилась и закрыла дверь.

Лишь после этого Камилла испытала облегчение.

Наклонившись, она подняла упавший сундук и поставила его обратно на стол. Собрав выпавшие из него вещи, она собиралась положить их внутрь и закрыть крышку, как заметила, что дно у сундука стало неровным, сдвинутым под углом. Отложив вещи в сторону, она попыталась вставить дно обратно, надавив на него, но то не поддалось. Взыгравшее в девушке любопытство заставило ее внимательно оглядеть оставленный ей на хранение сундук.

«А-а, вот в чем дело!..»

— Так ты у нас с секретом.

Поддев дно ногтями, Камилле удалось приподнять тонкую дощечку и вытащить ее наружу, чтобы в следующую секунду увидеть спрятанные под ней книжки.

Задавшись вопросом, зачем Лавру прятать что-то подобное, да еще и таким странным способом, она достала их и провела по мягким кожаным обложкам пальцами. Раскрыла одну книжку и, пролистав несколько страниц, поняла, что в своих руках держала вовсе не книгу, а чей-то дневник. С рисунками, рунами и множеством пометок.

Писал в дневнике не Лавр, почерк принадлежал не ему, что удивило Камиллу еще сильнее. Если не ему, то кому? И зачем Лавру хранить чужие дневники? Да еще и прятать их. Камилла вгляделась в листы. В некоторых местах чернила уже выцвели, и прочитать что-либо стало практически невозможно.

Да и времени на это у нее сейчас не было.

«Займусь этим после ужина».

Сложив все обратно, Камилла спрятала письма Лавра в ящике своего стола, а сундук поставила под кровать. Не став переодеваться, будто специально вознамерившись позлить мать, девушка поспешила в гостиную, внутри которой, дожидаясь ужина, вели беседу Иветта и Аллен.

Стоило только Камилле появиться на пороге комнаты, как волшебники прервали свой разговор. Аллен встал с кресла и поприветствовал девушку легким кивком головы. Камилла ответила на приветствие дежурной улыбкой и, пройдя от двери дальше в комнату, заняла место в кресле напротив гостя.

Они были давно знакомы и, несмотря на разницу в возрасте почти в пятнадцать лет неплохо общались, испытывая друг к другу уважение. Аллен был выходцем из знатного рода, старшим сыном знаменитой фамилии и частым гостем в их доме. Всегда сдержанный в своих эмоциях, он обладал шармом настоящего исследователя: статный, молчаливый, задумчивый. Его рассказы было интересно слушать, ему всегда удавалось увлечь ее каким-то новым исследованием, и Камилла была готова проводить рядом с этим магом сутки напролет, впитывая, как губка воду, произносимые его устами знания.