Стараясь ступать как можно более неслышно, я поднялась по лестнице, достигну с бешено бьющимся сердцем коридора на втором этаже. Я добралась до нужной двери и прислушалась. Внутри было тихо. Я подергала ручку: заперто.

— Ана! — тихонько позвала я. — Ана, ты здесь?

Внутри раздалось какое-то шуршание. Затем слабый голосок изнутри ответил:

— Я здесь. Госпожа, это вы?

Обрадованная, я затараторила вполголоса:

— Да, я. Пришла, чтобы тебя вытащить. Ты знаешь, как отпереть эту дверь?

— Нет, — с зарождающейся надеждой в голосе, ответила Ана. — Госпожа сама ее запирает.

— А окно? Ты можешь вылезти через него?

— Не знаю, — прошелестела девочка. — Там только форточку можно открыть, сейчас попробую.

— Давай, попытайся. Мы с Гансом снаружи тебе поможем.

— Ладно…

Я кинулась вниз по лестнице и выбежала на улицу как раз когда в форточке одного из окон второго этажа показалась взлохмаченная голова Аны. Я позвала Ганса, и тот полез на дерево, стараясь приблизиться к окну. Несколько раз выругавшись, он тем не менее вскоре уже подхватил сильно истощенную девочку, которая едва протиснулась в форточку.

— Готово! — кучер поднял он вверх большой палец и принялся спускаться.

Едва Ганс с Аной на руках достиг земли, спрыгнув с дерева, как на крыльцо выбежала Голока и заголосила:

— Что тут происходит?… Это вы?! — в ее голосе смешались испуг и ненависть. — Ох, что делается! Слуг крадут средь бела дня! Воры! Держите их! Помогите!

Я бросилась в карету. Ганс, передав мне совсем истощенную Ану, прыгнул на запятки, и мы помчались назад. Вопящая Голока осталась позади, за ней я разглядела еще одну фигурку со светлыми волосами.

— Чем тебе помочь? — с беспокойством вглядывалась я в бледное лицо Аны.

Девочка лежала на огромном, застланном домоткаными покрывалами диване в кухне и тихонько постанывала. Вокруг собрался целый консилиум в составе меня, матери, Леи, Ганса, Фреда, Файны и еще парочки девушек-служанок. Советы давали один другого лучше:

— Она голодная. Покормить и все пройдет, — ворчала Файна.

— А мне кажется, ей просто надо отдохнуть и выспаться, — внесла свою лепту матушка.

— Лекарство надо бы, — проговорила Лея тихонько. — Только вот какое?

— Эх, господин Трисмегист живо бы разобрался, — вторил невесте Ганс.

— Одеяло из пуху гусиного, — произнесла одна из девушек. — Вон как дрожит, бедняжка.

Ану и впрямь бил озноб.

— А может, ей вино поможет, или виски? — чуть смущенно посоветовал Фред. — Я знаю, взрослые часто принимают, когда сил нет.

Я погладила мальчишку по голове.

— Ой, не знаю. Мне все-таки кажется, ей поспать для начала, ну и бульончика какого-нибудь легкого для придания сил.

— Уже несу! — Файна подошла к дивану с чашкой бульона в руках. Она принялась вливать питательную жидкость в рот Аны. Девочка, сделав три глотка, порозовела и тут же уснула, склонив голову набок.

Лея аккуратно уложила ее, сняла рваные башмачки с ног бедняжки и накрыла принесенным служанкой гусиным пуховым одеялом. На цыпочках мы покинули кухню, оставив Ану под присмотром Файны. На душе у меня стало намного спокойнее при мысли, что девушка теперь в безопасности.

На следующе утро Лея прибежала, подала завтрак и заодно сообщила, что внизу меня ожидает посетитель. Кто это, она не знала. Преисполненная любопытства, я наскоро проглотила овсяную кашу со свежей голубикой, пару мармеладин и чашку кофе, после чего оделась и сбежала вниз по лестнице.

В гостиной и впрямь ожидал посетитель. Это был незнакомый мне мужчина средних лет с полным достоинства лицом, густой черной бородкой и внимательными добрыми глазами.

— Госпожа Беликова? — он с улыбкой взял мою руку и легонько пожал.

Я обратила внимание, что он не целует руку, как здесь принято. А подобная официальная манера, насколько я знала, была свойственна должностным лицам при исполнении своих рабочих обязанностей.

— Я поверенный Его Величества по делам заключенных, — подтвердилась моя догадка, едва мужчина открыл рот. — Меня зовут Арон Нидан, к вашим услугам.

Я легонько наклонила голову.

— Что привело вас ко мне? — я жестом указала гостю на парочку стоявших возле окна кресел.

Мы уселись.