Самого Валентайна звать пришлось три раза.

Жаль пирожки не бесконечны. Чайник тоже опустел. И, как бы девчонке не хотелось продлить это мгновение, посиделки подошли к концу. Рэй выглядел вполне счастливым, даже Вэла нельзя было назвать настороженным. Вкусная еда всегда творит с мужчинами чудеса.

Ника составила чашки на блюдо и вопросительно уставилась на учителя, словно хотела спросить: «И где же твой камень?» Тот все понял без слов.

— Не надо так на меня смотреть, сейчас увидишь.

Потом бросил взгляд на второго ученика и поправился:

— Вы все увидите вместе. Идемте.

Он повел их длинным, на этот раз светлым, коридором, который кончался тупиком и огромной дверью. На двери, в самом центре Ника увидела внушительный запор, больше всего похожий на крашеный металлический штурвал.

— Дверь бронированная, — не без гордости похвалился Рэй.

Вэл восхищенно присвистнул. Ника же спросила:

— А что здесь?

Рэй взялся за колесо и с натугой повернул. Раздался омерзительный скрип. Не сказать, что громкий, но его любимая ученица невольно поморщилась.

— Хранилище, — ответил Мангуст, делая еще поворот, — для артефактов, которым пока не найдено применение, но которые считаются потенциально опасными. Так что постарайтесь внутри ничего не трогать без моего разрешения.

Вэл тут же надулся:

— Я никогда и ничего не делаю без разрешения, — сказал он с обидой. — За нее, поручиться не могу.

Ника громко фыркнула. Она хотела было сказать, что тоже ничего и никогда… без разрешения, но вовремя поймала насмешливый взгляд Рэя и выдала обтекаемое:

— Я постараюсь.

Мангуста это вполне устроило. Он довернул еще пол-оборота, в замке что-то щелкнуло и дверь слегка приоткрылась.

Внутри сам собой зажегся свет. Рэй толкнул штурвал, открывая проход в комнату пошире и прошел внутрь первым. Ника отпихнула сунувшегося следом Вэла и одержала очередную победу — совсем пустяковую, но от этого не менее приятную.

Изнутри хранилище выглядело весьма аскетично. Знакомые уже стеллажи с опечатанными коробами вдоль одной стены и длиннющий пустой стол вдоль другой. Между столом и стеллажами на высокой треноге возвышалось нечто большое, квадратное, накрытое черной тканью.

Свет шел от самих стен — теплый, приятный для глаз. Он освещал все помещение равномерно да так хитро, что предметы, находящиеся в комнате, не отбрасывали тени. Ника сразу посмотрела себе под ноги — тени не было и там.

Вэл принялся с любопытством озираться. Правда, трогать, действительно ничего не трогал. Ника, чтобы ее не заподозрили в коварных намерениях, вообще засунула руки в карманы. Так, на всякий случай. Рэй стоял молча и наблюдал за учениками.

Первым не выдержал Вэл.

— А камень где? — спросил он.

— И правда, — впервые в жизни поддержала парня любопытная волшебница, — Рэй, а камень-то где?

Мангуст изобразил на лице максимум торжественности — все на что был способен, оглядел учеников, убедился, что они прониклись должным образом и скользнул к накрытому тканью кубу.

— Здесь! — Он медленно, словно дразня, потянул полотно.

Ника затаила дыхание. Сейчас! Вот прямо сейчас исполнится ее заветная мечта! И она увидит самый таинственный артефакт последнего времени. Она даже моргать перестала.

Ткань скользнула вниз. Куб под ней оказался стеклянным. Внутри на поворотном круге, закрепленный металлическими лапками, как бриллиант в кольце, лежал…

— И все? — Вэл не смог сдержать разочарования.

И девушка вновь была с ним солидарна. Она обиженно наморщила нос и спросила осторожно:

— Рэй, это шутка?

— Почему? — Не понял Мангуст. Он заглянул в куб, ласково огладил стекло. — Это самый настоящий камень Вечности. В нашем мире их всего два. Один принес я. Второй с незапамятных времен хранится в королевской сокровищнице.

Ника расстроилась окончательно. Нет, она ожидала чего угодно — красивый кристалл, самородок из драгоценного металла, янтарь, на худой конец! А тут…

За стеклом лежал обычный булыжник. Серый, невзрачный, каких полным-полно разбросано по полям. Да что там по полям, в старой части города вся мостовая сложена из таких!

И девушка ощутила себя обманутой. Судя по всему, Вэл тоже. Ника подошла поближе, склонила лицо к самому стеклу. У нее еще оставалась надежда, что здесь, с такого расстояния морок рассеется. Но нет…