М-да. Удача сегодня мне точно не благоволит.

— Ну здравствуй, ведьма, — как-то уж слишком зловеще произнёс он; у меня даже неприятные мурашки побежали по спине.

— Здоровее видали, — буркнула я и попыталась обойти оборотня; впутываться в новые истории в мои планы не входило.

Однако здоровяк преградил мне путь. Разумеется, все эти махинации не остались незамеченными окружающими, и на нас начали бросать любопытные взгляды.

— Куда это ты собралась? — с издёвкой усмехнулся белобрысый старшекурсник. Его льдисто-голубые глаза сверкали недобрым огнём. — Разве тебе разрешали уходить, ведьма? Я жду извинений за твою выходку. — Он сложил руки на груди и насмешливо уставился на меня.

— Послушай ты, пират недоделанный, — прошипела я, поглядывая на дурацкую серьгу в его правом ухе, — не знаю, кем ты себя возомнил, но…

— Оставь девушку в покое, Свейн, — послышался мужской голос с приятным тембром за спиной задиры. Судя по растерянному виду этого верзилы он, как и я, был удивлён, что кто-то вообще осмелился вмешаться.

Беловолосый оборотень развернулся в пол-оборота, благодаря чему я частично смогла увидеть говорившего. Им оказался парень тоже с факультета оборотней, вот только лица увидеть так и не удалось.

— Заступаешься за ведьму? — Белобрысого аж перекосило. Поразительно, но каждый раз слово «ведьма» звучало из его уст как ругательство.

— Если ты настолько неравнодушен к ведьмам, может, не стоило переводиться в смешанную академию? — ухмыльнулся вступившийся парень, а я, воспользовавшись моментом, скользнула за группку магов, проходивших мимо, и, прячась за их тушками, прошмыгнула к выходу.

Нет, это было не бегство, так, стратегическое отступление.

Мальфгард. Восточная часть Чернолесья.

Когда на землю опустилась вечерняя прохлада, а на небе зажглись первые звёзды, мужская фигура в чёрном плаще скользнула в сторону леса и уже через минуту растворилась в густой тени под кронами платанов, дубов и корявых ясеней.

Бодрящий ветер шелестел листвой, заглушая лёгкий хруст сухих веток под ногами. Мужчина плотнее закутался в дорожный плащ и натянул капюшон, чтобы его никто не узнал. Даже у деревьев были глаза, особенно в Чернолесье — обители дриад и прочих сомнительных существ Мальфгарда.

Чёртовы ведьмы, не могли выбрать менее гадкое место для встречи. Мужчина поморщился, точно от зубной боли, и смачно сплюнул на землю. Век бы с этими лукавыми отребьями дел не имел. Сегодня угощают тебя благородным вином, любезничают, ластятся, а завтра и глазом не моргнут, поднося к столу отравленный напиток.

Где-то сверху прозвучало мяуканье, но странник и головой не повёл. Знал, что все звери давно покинули восточную часть леса, принадлежащую ковенам Четырёхлистника и Золотого Дуба. Лишь многоголосый пересмешник изредка наведывался, передразнивал чужие голоса и самые разные звуки, будто насмехаясь над забродившими сюда бедолагами.

Узкая тропинка, едва заметная под разросшимся мхом и диким папоротником, упёрлась в серо-зелёные заросли, преградившие проход тернистой стеной.

— Меня ждут, — произнёс мужчина в пустоту и раздражённо поправил капюшон, натягивая его побольше на лицо.

В тот же миг у ветвистой оливы с толстым, массивным стволом зажглись два бледно-жёлтых огонька. Путник почувствовал на себе пристальный взгляд, но сам не спешил смотреть в сторону древовидного кустарника. Знал, что увидит там.

Однако тишина затянулась, а его реплика так и не возымела должного эффекта.

Нехотя мужчина перевёл взгляд на дриаду, и его губы дрогнули в отвращении. Знавал он разных искушённых ведьм: и поглощённых природной стихией без остатка, утративших свой человеческий облик и разум окончательно, и тех, что едва ли внешне изменились после обряда. Но эта…

Эта оказалась худшим проявлением последствий неудачного ритуала. Частичное слияние — вот, что произошло с этой горемыкой. Девушка срослась с деревом, и никакая сила уже не могла оторвать её от ствола.

От человеческого тела осталась лишь верхняя часть: выпирающие рёбра, обтянутые огрубевшей кожей серо-бурого цвета, и высохшее лицо. Руки превратились в длинные крючковатые ветви, а ноги в могучие корни, намертво вросшие в землю Чернолесья.

Бывшая ведьма показалась смутно знакомой, и мужчина пригляделся внимательнее в истаявшее лицо. Так и есть. Они уже встречались однажды. И пусть сейчас на девичьих щеках не играл персиковый румянец, а глаза сменили цвет с блестящего янтаря на оттенок угасающего солнца, он узнал её.

Глинда, или Гвинет — как-то так звали ведьму. Точно припомнить никак не удавалось. Совсем молодая была, со слабым даром. Мало пользы от такой ведьмы ковену. Да только вряд ли её можно было отнести к ряду безмозглых девиц. А значит ясно сознавала, когда шла на ритуал, что нет шансов у неё обуздать могущественную силу древнего леса.