Впрочем, некая польза всё же имелась от сего мероприятия. По окончанию учебного дня я уже не вспоминала ни о Викторе, ни о мерзком хвостатом оборотне, ни о таинственной опасности. Всё, о чём я могла думать, так это о нечеловечески ноющих мышцах и саднящих коленях. После изнурительной тренировки дрожали ноги и руки. Хотелось лечь в кровать и не двигаться. Суток так трое.

Однако ещё предстояло идти на отработку к Брэму Дарвелсу. От этой мысли хотелось не просто стонать, а выть на всю академию. И плевать, если это заденет чувства оборотней.

Приняв душ и переодевшись в повседневную форму, мы с Беллс отправились отбывать наказание. Брели неспешно, как будто шли на каторгу. Всю дорогу соседка теребила рукава рубашки и нервно покусывала губы. Похоже, она действительно боялась того, что может придумать для нас профессор. У меня же никаких сил на переживание не осталось. Пусть хоть в пасть дракона отправляет!

Уже у самой двери в кабинет проклятологии сокурсница не выдержала. Потянула меня за край юбки, останавливая.

— Подожди. — Беллс опасливо покосилась на кабинет, затем набрала побольше воздуха, решаясь. Но вместо того, чтобы зайти в аудиторию, повернулась ко мне. — Послушай, Кэсси, тебе ведь всё равно нечего терять… — Было видно, что слова даются рыженькой ведьме тяжело, будто она корила себя за то, что собирается сказать. — Ты бы не могла объяснить профессору Дарвелсу, что я опоздала не по своей воле. Если так подумать, то задержались мы только из-за тебя.

— Могла бы, — упавшим голосом согласилась я. Такая просьба выбила меня из равновесия. Но как ни крути, она права: опоздали мы по моей вине, пусть я и не просила помогать.

— Ох, спасибо, — с облегчением выдохнула Беллс, порывисто обняла меня, потом отступила на шаг назад. — Мне бы хоть капельку твоей смелости. У меня аж коленки дрожат при виде Дарвелса.

Неожиданно дверь распахнулась, и мы едва успели отскочить в сторону. В проёме показался Брэм Дарвелс.

Вспомни чёрта, он и явится.

Мужчина растеряно посмотрел на нас, будто бы не ожидал увидеть, а затем в обсидиановых глазах проступила ясность.

— А, первый курс, — недовольно крякнул профессор. — Проходите. — Он махнул рукой, приглашая внутрь аудитории, затем быстрыми шагами прошёл к столу и небрежно опустился на стул. Казалось, мужчина куда-то спешил, да и вообще забыл, что мы должны были прийти.

Брэм Дарвелс принялся обшаривать ящики стола, а я решила не оттягивать с просьбой соседки.

— Профессор, Беллс опоздала на занятие по моей вине. Я попросила меня подождать, так как не знала, куда идти. И мне кажется несправедливо будет наказывать её за мою оплошность.

Мужчина прекратил исследовать шкафчики стола и уставился на меня. Долго так. Грузно. Словно на душевнобольную.

Да так убедительно смотрел, что я даже сама начала сомневаться, всё ли в порядке с моим психическим здоровьем. Вот на что, спрашивается, надеялась? Что профессор разжалобится, пустит слезу и отпустит Беллс?

— Студентка Видвулл. — Мужчина нехотя разлепил губы. Ведьма вздрогнула и отступила на полшага ко мне за спину. — Можете быть свободны.

Повисла пауза.

По-видимому, Беллс, как и я, не могла поверить в услышанное. Брэм Дарвелс в самом деле отпускал её? Вот так просто? Без каких-либо едких речей или нотаций?

— Спасибо, профессор, — не веря своему счастью выпалила девушка и пулей помчалась прочь, наверное, опасаясь, что преподаватель передумает.

Миниатюрная фигура с рыжей копной скрылась в коридоре, и только тогда Дарвелс вернул внимание мне.

— А вам, студентка Блэквуд, преподам первый урок: взяв чужую вину, будьте готовы понести ответственность. Раз уж ваша подруга избежала наказания, то вам за неё и отбывать его.

От такого заявления я потеряла дар речи. Он издевается, да?

— Забудьте уже о благородстве, вы не в своём мире. — Мужчина поморщил нос. — Здесь вам никто не отплатит той же монетой. Что касается остальных пробелов в ваших знаниях, вот, держите. — С этими словами он достал из ящика увесистый том и с грохотом опустил на стол.

— Переписать всё слово в слово. Вернусь — проверю.

После чего профессор оставил меня наедине с внушительного размера книгой. На обложке ровными буквами значилось: «Устав Академии Магических и Боевых Искусств».

Нет, он это серьёзно? Да здесь переписывать не одну неделю.

Впрочем, это лучше из любого варианта, озвученного Беллс. Думаю, если бы она знала, что Дарвелс решил извести нас скукой, то не волновалась бы так.

Я села за ближайшую парту и приступила к конспектированию. На содержании книги сосредоточиться не получалось. Мысли то и дело ускользали, перескакивая от одного события к другому. То к Шейну с марами, то к отцу с его недомолвками, то к декану Копельштафу и другим профессорам.

Так, за бездумным переписыванием текста, прошло несколько часов. За окном уже стемнело, а Дарвелс по-прежнему не вернулся.