Никто ничего не заметил, авангард зашёл в ловушку. Огневой мешок, так это вроде бы называется. Миномёты стреляют тихими хлопками, теряющимися в этой холмистой местности. До последнего мгновения люди не ожидают удара. А затем на колонну обрушиваются десятки снарядов. Миномётный огонь высокой плотности по скоплению противника. Маленький филиал огненно-стального ада. Миномёту выпускают по десятку снарядов, на этом всё, дальше перегрев и опасность разрыва. Поэтому расчёты берут ноги в руки и уматывают в укрытие. Впрочем, догонять их некому, на дороге только раненые и мёртвые.

На третьем направлении для удара выбран мост. Мы поломали голову, обеспечивая дистанционный подрыв. Сделали электрический взрыватель, с генератором и самим взрывателем получилось без особых проблем. Загвоздка крылась в проводах. «Пробить» напряжением несколько сотен метров нашего паршивого кабеля оказалось непросто, обычный ручной генератор едва мог разогреть угольный контакт. Пришлось изобретать усилитель, но всё равно подрывать будут сразу с трёх устройств. Подрывать мост спешили, предварительно пропустив вперёд авангард. Река здесь достаточно глубокая и быстрая, чтобы даже маги попотели, наводя переправу.

Наблюдаю, как переправляются всадники. Никто мост даже не проверяет, не пуганные здесь ещё люди. Крупный отряд переправляется, занимая позицию. Ага, а что на авангард могут напасть сразу после перехода — в курсе, но это ничего не меняет. Скелеты крутят рукоять генераторов, проходит секунд десять, прежде чем срабатывает подрыв.

Грохает взрыв. Мы не жалели взрывчатки, мост каменный, а нам требовалось гарантированно его обрушить, не оставив никакой возможности переправиться. Люди пугаются, некоторые пытаются убежать, лошади тоже в страхе стремятся убраться подальше. К авангарду подходят наши всадники. В этот раз корректирую приказы. Сначала залпы из ручных гранатомётов, подавляющие любое сопротивление, а затем атака с использованием мушкетов. Патронов у нас, всё же куда больше, чем взрывчатки.

Боем это не назвать, расстрел. Сначала гранатами, а затем из мушкетов. С другого берега пытаются что-то сделать, магией в основном и гранаты летят уже в них, чтобы не мешали. Не без потерь, но бой заканчивается в нашу пользу. Авангард уничтожен, армия Розы закрепилась на том берегу, закрылась магическими щитами и возводит лагерь.

Я вижу некоторую неправильность. Для наблюдения за ситуацией среди войск есть контролируемые лично мной скелеты, единичные, но много и не надо. Заставляю одного из них подойти ближе, чтобы рассмотреть тех, на другом берегу, пока на этом собирают немногочисленных выживших.

— Они спокойны, — произношу вслух.

— Что? — отвлекается Тайра от созерцания пространства за окном.

— Я смотрю на… На противника, видевшего своими глазами, как убивают его товарищей. Армия, что не может помочь авангарду, попавшему в ловушку. Они спокойны. Будто произошло нечто рутинное. Будто потери ничего не значат.

Тайра нахмурилась, не став задавать очевидный вопрос: «почему?», на который у меня всё равно нет ответа. А ведь помимо спокойствия есть предвкушение. Не у всех, лишь у некоторых, но оно заметно. Предвкушение от того, чем они собираются нас удивить.

События вокруг взорванного моста не закончились. Не прошло и получаса, как маги Розы начали активно создавать переправу. Слишком активно. По первоначальному плану наши войска не собирались им мешать, наоборот, дать снова перебраться на этот берег части воинства и снова напасть. Однако активность врагов и их подозрительное спокойствие при виде потерь сподвигло меня скорректировать приказ. Гвардейцы бросились всеми силами мешать противнику, обстреливая магов из гранатомётов и мушкетов.

Маги бросили наводить переправу и переключились на боевые заклинания, пытаясь отогнать гвардейцев. Далее сборку понтонного моста начали солдаты Розы, защищаясь щитами и прикрываемые магами. И действовали они с таким остервенением, с таким презрением к собственной жизни, будто им в задницы упирались стволы пулемётов заградотряда. Солдаты бегали в ближайший лес, а это пара сотен шагов точно, и тащили оттуда брёвна, чтобы из них сооружать понтоны. Пара магов земли под прикрытием остальных использовали обломки моста для создания узловых участков переправы. А у меня просто не хватало скелетов, чтобы создать достаточной огневой вал и подавать попытки противника переправится. И подкрепление особо не вызвать, кавалерийских отрядов не настолько много, а подходить пехотой — подставлять под угрозу встречного боя. Без артиллерии я битву противнику не дам. Были мысли поднять мертвеца из командиров и допросить, но сам я это сделать не мог, только личи, что вели бой, а им и так нагрузки хватало. Поиском языка я собирался озаботиться ночью, сейчас же, во время боя, это хоть и актуально, но несвоевременно.

В какой-то момент противники замерли, а затем удвоили усилия. Что-то произошло. Что-то изменилось, что-то, чего я пока не замечал.

Окидываю взглядом поле боя и вижу, как начинают шевелиться воины авангарда. Те самые, что ещё недавно ощущались, как мертвецы, ощущались моей силой, как готовые к поднятию. И вот уже никого из них я не чувствую, люди встают, неуверенно, преодолевая слабость и дезориентацию, живые! Воскрешение. Предположение, отброшенное, как маловероятное, оказалось верным. Но как?