– Здравствуйте, – устало выдохнул Грей. – Что-то случилось?

Он жестом пригласил их войти и запер дверь. Фергус по-хозяйски вальяжно прислонился к косяку арки, ведущей из коридора в гостиную и кухню.

– Доброго денечка. По запаху чувствую, что-то произошло.

– Да, ты абсолютно прав, произошло, – серьезно сказал Алоизас.

– Дети пропали, – перебила его Мейбл.

– Как? – Фергус изумленно выгнул брови.

– Вот так. У них сегодня отменили занятия – Кейран куда-то по делам собрался. А они навешали лапши Роберту и все равно поехали в город. – Мейбл принялась возмущенно мерить шагами гостиную. – Додумались же! И они знали, что занятий нет! Клянусь, уши всем троим надеру!

– Мы сразу поехали к Кейрану, обошли его улицу и немного район. Торговцы лавок сказали, что видели троих похожих по описанию ребят, они ушли с улицы пару часов назад. Никуда не заходили, – вклинился Алоизас. – У нас нет идей, куда они могли пойти.

– Они никогда не говорили о том, что хотят посетить или посмотреть? – спросил Грей.

– Нет. Им был интересен сам город, но после занятий мы всегда гуляли по парку и ходили по магазинам. Так что тут все их потребности были удовлетворены, – ответила Мейбл.

– Но сегодня они явно не на прогулку сбежали, – хмыкнул Алоизас.

– Они не могли увязаться за Кейраном? – поинтересовался Фергус.

– Монтгомери ушел по делам с Йелем еще на рассвете.

– Это какие дела у него в такую рань? – нахмурился Грейден.

– Вальтар сказал, что это личные дела Мастера, и он не знает. – Алоизас криво улыбнулся. – Подозреваю, что знает, просто мне не стал говорить.

Грейден не стал озвучивать очевидное: Алоизасу все еще не доверяли. Хотя в целом ему было неприятно, что Монтгомери не поделился своими делами с ним. Может, решил, что Грейден, сдружившийся в Теневале с Алоизасом, все тому расскажет. Может, просто не захотел делиться из-за Фергуса, постоянно торчащего за спиной Грея.

– Сможешь их найти? – Грейден посмотрел на Фергуса.

Тот оскалился, кивнул.

– У Джека и Мейбл одинаковый запах. Найду.

– Ты нюхать меня собрался? – Мейбл вся сжалась, приготовившись отпираться от такого посягательства.

– Я уже знаю твой запах, так что нет нужды, – криво улыбнулся Фергус.

– И насколько далеко ты можешь учуять? – полюбопытствовал Алоизас.

Фергус на секунду замешкался, бросил нечитаемый взгляд на Грея, а затем снова повернулся к северянину.

– Не настолько далеко, как ты надеешься. Придется пошевелить ножками. – Улыбка Греха напоминала оскал.

– Тогда отправляемся. Ордо Юниус повсюду, а эти идиоты совсем головой не думают, – проворчал Грей, натягивая перчатки и подхватывая трость. – Я не буду извиняться за то, что назвал Джека идиотом, Мейбл.

– «Идиот» – это еще мягко сказано, Мастер Грейден, – сердито ответила Мейбл. – Всех нецензурных слов не хватит, чтобы точно описать то, что я о нем думаю. Бестолочь.

Дружной четверкой они покинули квартиру Мастера.

Шесть лет назад

В подвале приюта пахло плесенью и цветами. Шерил старалась глубоко не дышать, как будто боялась что-то подцепить из этого пронизанного грязью и страданиями воздуха. Она не знала, чего ждать, но догадывалась, зачем их с Эденом сюда швырнули. Слезы безостановочно текли по щекам, но она упрямо молчала и не всхлипывала.

– В следующий раз надо быть сговорчивее и не кусать руку, которая вас кормит. – Смотрительница достала огромную связку ключей из кармана шерстяной юбки. Этой самой связкой она несколько минут назад ударила Эдена, и его бровь все еще продолжала кровоточить, но мальчик не плакал и не проронил ни звука.

Шерил крепче вцепилась в его руку. Пальцы брата были ледяные и мокрые: ему тоже было страшно.

– Нечего реветь теперь. – Смотрительница брезгливо оглядела детей, схватила их жесткими костлявыми пальцами за плечи и с силой поволокла мимо зарешеченных камер. Газовые фонари тускло зажглись под потолком, и на двойняшек уставились десятки голодных глаз измученных и изувеченных чудовищ. Они шевелились в темноте, скребли лапами и человеческими руками по прутьям.

Шерил старалась не смотреть по сторонам, но она слышала их стоны, слышала их боль так четко, словно они шептали ей это на ухо. Эден же, напротив, вертел головой, и его зеленые глаза распахивались все сильнее с каждым шагом.

– Наш господин еще оказался милосердным с вами. На его месте я бы приковала вас и показала, что бывает с непослушными детьми. Грубость – это то, что вы заслуживаете, когда отказываете в элементарной вежливости! – Женщина зло сжала пальцы и швырнула их к прутьям клетки.

Шерил покраснела до кончиков волос, хотела возмутиться и выплюнуть этой старой швабре в лицо, что то, что хотели с ними сделать, – совсем не вежливость, но Эден стиснул ее в объятиях и прижал к себе.

Она возмущенно посмотрела на него из-под челки, но он одним взглядом попросил ее успокоиться. Его щека и висок были перепачканы кровью, несколько капель пропитали воротник бежевого свитера.