– Прости.

Шепот Хайнца прорвался сквозь гул энергий и криков Мастеров, сквозь боль и бешено грохающий в ушах пульс.

– Прости меня. Но так надо. – Брови Хайнца изогнулись в еще большей скорби.

Фергус открыл было рот, чтобы что-то ответить, но почувствовал еще более острую боль в животе и с ужасом опустил глаза снова.

Хайнц легко проталкивал лезвие глубже, пока рукоять не уперлась в тело, давя на рану. Он судорожно вздохнул и неожиданно прижался к нему в болезненных объятиях. Фергус растерял все слова, упираясь подбородком в его плечо.

За все годы обучения учитель никогда его не обнимал.

Хайнц отстранился так же быстро, как прижался. Теперь все произошедшее казалось плодом умирающего сознания. Пернатый рывком вытащил меч из его тела, но скованность и алые символы никуда не делись. Фергус захрипел, зажимая рану руками в смехотворно бесполезном действии – кровь не останавливалась, регенерация больше не работала.

– Зачем вы это делаете? – Голос звучал до позорного хрипло и жалко. Фергус беспомощно согнулся, его светлые волосы концами утопали в грязи и крови под его коленями. Он смотрел, как Мастер, угрожавший ему дома, торжественно и бережно выносил из дома завернутого в плед Грея.

Пернатый перенял из его рук мальчика и выглядел при этом так, будто забирал собственного сына, захваченного в плен чудовищем.

Фергусу стало совсем тошно и гадко. Мастера вокруг крепко держали его в пентаграмме, не давая пошевелиться.

– Нет… нет, стойте! Не забирайте его! Вы не можете его забрать! Так нельзя! – Фергус в отчаянии вцепился ногтями в землю. – Его нельзя забирать! Если вы сейчас заберете его к людям, то он пропадет! Одумайтесь! Отпустите его!

– Как смеешь ты еще и решать за него все сейчас?! – Мастер брезгливо скривил губы, оглядывая всклокоченного Фергуса с безумными глазами. – Как давно ты дурил ему голову?! И не надо строить из себя Мистера Заботливость, ты ведь всегда знал, что он особенный. Ты должен был знать. Грехи подобное чувствуют. И зная это, ты держал его при себе?! Что, хотелось поиграться с мальчиком?! Скучно стало?! Решил, что таким образом сможешь его настроить против нас?

– Что за чушь вы несете?! Я никогда не задумывал ничего подобного!

– Можешь не стараться вешать нам лапшу на уши! Чудовище! – вдруг вклинились другие Мастера.

– Жрать детей, видимо, все-таки вы горазды!

– Монстр! Грязный вор!

– Довести ребенка хотел?!

– Изгнать! Надо изгнать его!

– Зверь. Ты еще пожалеешь за то, что устроил!

– Мастеров не хватает, так эта тварь еще и похитила одного!

Пернатый прошел мимо Фергуса молча, даже не бросив на него взгляда. Фергус дернулся, но руки словно сковало льдом, и, вместо того чтобы схватиться за шлейф его одежды, он неловко завалился на локти.

– Нет! Нет! Нет! НЕТ! ВЕРНИ ЕГО СЕЙЧАС ЖЕ!!! Слышишь?! Верни! Не смей его забирать! Клянусь, ты пожалеешь, если не отпустишь его! Я УБЬЮ ТЕБЯ!!! Он мой! Он не пойдет с вами! Ты не знаешь, что делаешь! Я нужен ему, он должен остаться со мной! ОН ВЫБРАЛ МЕНЯ! – Фергус сорвал голос отчаянными криками, отплевываясь кровью и барахтаясь в пентаграмме, словно сломанная кукла.

– Разве ему нужно это?! – не выдержал Хайнц, резко обернувшись. – Оглянись вокруг, Фергус! Что ты ему можешь дать?!

С неба срывался первый снег в этом году, крупными хлопьями разрывая сумерки. Ледяной ветер пронзил Фергуса насквозь, запутываясь в голых ветвях яблонь. Хайнц снова передал Грея в руки Мастера, затем развернулся и подошел к Фергусу. Он присел перед ним на корточки, шурша одеждами, и задумчиво склонил голову набок. В его диадеме отражались красные огни символов.

– Такой, как ты, никогда не сможет ему дать того, что предначертано. Сам Кадасси это предсказал.

– Мне плевать, – сквозь зубы выплюнул Фергус.

Хайнц тихо засмеялся, обхватил ладонями его лицо, рывком поднимая голову и глядя в глаза. Он наслаждался его обездвиженностью, издевательски размазывая пальцами кровь по щекам и вискам.

– Ты не можешь пойти против всего мира.

– А я пойду.

– Уже пошел. И поэтому ты умрешь сейчас. И стоило это того, если результат не поменялся? – Хайнц продолжал улыбаться, любуясь агонией на его лице.

– Прибереги свои красивые слова для следующей встречи. Будешь скулить на коленях вместо меня, – с трудом проговорил Фергус. Все внутри разрывало от боли, кислород заканчивался в легких, и кровь текла неумолимым потоком.

– Когда-то и я был таким, как ты. Я думал, что ты поймешь, но псы не созданы анализировать, правда?

– Верни его… обратно.

– Мы говорим на разных языках, Фергус.

– Верни его на место.

– Его место не здесь, – покачал головой Хайнц, убирая от него руки.

– Здесь! – прорычал Фергус. – Его место здесь, в нормальной жизни, где у него будет детство и собственный дом. Он ребенок! Ему не нужно что-то там предначертанное. Ему всего десять, оставьте его в покое!

– Не все иногда происходит так, как мы этого хотим, Фергус. – Лицо Хайнца утратило прежнюю приветливость, золотистые глаза подернулись льдом. – Этот мир такой. Он жаждет исполнения своей воли, и я ему это предоставлю сполна. Грейден такой особенный мальчик. Он должен стать самым великим Мастером. Он нужен Крестейру.