Он провел ладонью по плечу Мейбл и как зачарованный направился ближе к отступающей толпе Ордо Юниус, стараясь быть незаметным. Алоизас прижался к разваливающейся ограде из камня, спрятался за зарослями мертвых кустарников, только бы рассмотреть поближе того, кто командовал всем уходить, и быстрее.

– Брат Халле! – крикнул кто-то с трепетом, и мужчина с огромным мечом за спиной обернулся.

Алоизасу показалось, что он умер и воскрес в одно мгновение.

«Халле… Ты все-таки назвался моим именем».

Хальвард был его домом: с сильными, крепкими братскими объятиями, с вечно стертыми в кровь руками от тренировок и грубой работы, но с бесконечно добрым и светлым сердцем.

Хальвард пах соленым морем, горькими надеждами и сосновой смолой.

Хальвард всегда улыбался, защищал слабых и искал справедливости. Он бы ни за что не вступил в погрязший в крови Ордо Юниус, но вот он стоял в нескольких шагах от Алоизаса, и он бы никогда и ни с кем его не перепутал. Это был точно его брат, его родная кровь.

Алоизасу хотелось бросить оружие, выскочить туда и заглянуть ему в лицо. Хотелось услышать его голос и понять, убедиться, что это все не сон, и он не умирал где-то в развалинах императорского дворца, погружаясь в собственные грезы.

Он уже поднялся, чтобы поддаться этому порыву, но прежде, чем успел что-то сделать, знакомый голос окатил его ледяным душем.

– Алоизас?

Алоизас обернулся и столкнулся с ошарашенным Джейкобом, опустившим меч.

– Джей? Что ты…

Прежде чем Алоизас успел договорить, Джейкоб замахнулся и ударил его кулаком по лицу, заставив завалиться в кусты. Не дав ему подняться, он наотмашь ударил снова, попадая чуть ниже затылка, и мир вокруг Алоизаса погрузился во тьму.

Фергус выскочил за территорию дворца императора, проломив грудью уже покрытый трещинами каменный забор. Лапы заскользили по каменному крошеву, он быстро сориентировался в пространстве и понесся следом за улетающим Хайнцем, не упуская его из виду ни на секунду.

Его учитель летел низко, чтобы его можно было выслеживать, но недостаточно, чтобы схватить зубами за черный, словно петушиный, хвост.

Фергус несся изо всех сил, раскрыв пасть от внутреннего жара. Его все еще выворачивало наизнанку от боли, в голове гудело, словно под череп залетел рой пчел. Сердце колотилось неприятной кровавой массой в треснувших ребрах, и его вкус гадко ощущался на языке. Очень хотелось пить, а еще лучше – залететь с разгона в ледяную реку, глубоко-глубоко, и не всплывать.

Но.

Мастер Грейден.

Фергусу хотелось скулить от собственной никчемности. Всю свою жизнь он болтался выброшенным якорем, не зная, куда себя приткнуть, кем себя считать и как себя правильно вести. Его жизненные устои сформировал человек, и, сколько бы его ни ломали, это уже не исправить.

Фергус ощущал себя мешком, полным битого стекла. Обертка красивая, с блестками, да только внутри пустота и мелкие обломки на самом дне, и сколько ни склеивай эти осколки – не соберешь.

Но рядом с Мастером он словно становился вновь целым, и измолотое стекло собиралось в нечто несуразное, угловатое и острое, но тем не менее целое.

Почти живой и настоящий, как раньше.

Мастер Грейден дал ему то, что Фергус так отчаянно искал в своей вечной жизни – место. Якорь нашел свой корабль, и море вокруг перестало штормить.

Но сейчас он чувствовал, что снова отрывается, как и двадцать лет назад. Что канат, уже обветшалый и перевязанный узлом заново, снова рвется и держится на единых нитях.

Фергус зарычал, вспрыгивая по стоящим кэбам на крыши лавок, а с них по подоконникам быстро вскарабкался на крышу, не сбавляя скорости.

Вокруг кричали люди, под его когтями крошились стены зданий и черепица крыш, но он продолжал бежать, точно огромная гончая за добычей.

– Упрямства тебе не занимать! – прокричал Хайнц, дразня, подлетев ближе.

– У тебя учился, – огрызнулся Фергус. Он попытался схватить зубами его хвост или лапу, но Хайнц ловко вывернулся, и челюсти Фергуса клацнули в воздухе. Пернатый удобнее прижал к себе Мастера, взлетая ввысь.

– Отпусти его, наконец!

– Не дождешься!

– Сдохнешь, как последняя псина, если не отстанешь!

– Обещал в прошлый раз уже, повторяешься!

– Видимо, до тебя не доходит с первого раза! – Хайнц развернулся, расправляя крылья и уходя вбок.

Фергусу пришлось резко затормозить, утопая когтями в крыше. Будь он сейчас хоть немного более собран, возможно, подумал бы о том, сколько ущерба наносит городу. Но ему было глубоко плевать.

Сейчас его волновал только Мастер Грейден, которого Хайнц крепко держал под коленями и спиной, прижимая к своей бледной груди, точно сокровище.