Фон Мольтке сделала вид, что страшно смущена:

— От вас ничего не утаишь, ваше императорское высочество! Не поверите, только хотела об этих вопиющих фактах доложить! Но не успела, попав под обаяние вашей харизмы… Готова понести суровое, но справедливое наказание…

Цесаревич цыкнул на не удержавшихся от хмыканья друзей, шикнул на хохотнувшего сына и, чуть не рассмеявшись, заявил:

— Ваше наказание, баронесса, мы обсудим чуть позже. А сейчас меня интересует ваш ответ на… вопиющие предложения.

— Отказывать друзьям и подружкам я не стала, но всех предупредила, что предметно обсуждать протекцию стану только при наличии полной фактуры.

— Правильный подход, баронесса! С вами можно иметь дело! И последний вопрос для формирования общей легенды: на кого из Романовых у вас есть выход?

— На Алексея Александровича, конечно. — Фон Мольтке призывно облизнула губы, стрельнула по сторонам глазками, нагнулась к великому князю и положила ему на плечо голову. — Милый мальчик от меня совсем без ума и не сможет отказать в пустячной просьбе…

— Слышал, милый мальчик?

— Милый мальчик не только слышал, но и видел… И теперь очень хочет пойти вместе с Ваней в увольнительную…

— А твоя Евуська ничего такая! Крайне фотогеничная! — Смотревший на экран планшета Александр пихнул локтем Николая. — И язык у неё подвешен как надо, ишь как про историю княжества без бумажки в красках рассказала!

— Что есть, то есть, — хмыкнул Николай и добавил, не скрывая гордости: — Она у меня такая!..

Планшет нам на яхту пару часов назад доставила Людмила Александровна, старшая из бабулиных валькирий, с устным пожеланием государыни оценить творческие эксперименты Ани Шереметьевой на ниве журналистской деятельности. И все эти два часа мы с Колей, Сашей, Прохором и сонным после ночных похождений Ванюшей тщательно изучали содержимое доброй дюжины так называемых исходников — не подвергшихся монтажу видеофайлов, содержавших интервью не только с отпрысками самых знатных и известных родов мира, но и с российской молодёжью из менее известных родов.

Первым мы смотрели интервью с братьями Гогенцоллернами и сразу обратили внимание на появление в кадре нашей акулы пера: умница и красавица Анечка Шереметьева наконец-то решилась выйти из тени и явить себя миру, усевшись напротив немцев, при этом ничуть не стеснялась камеры. После обязательных взаимных приветствий со стороны Анны сразу прозвучал вопрос: «Как их высочества проводят время в Монако?» Вилли с Фрицем нас всех не подвели и после обязательных дифирамбов в адрес гостеприимных Гримальди с их княжеством и не менее гостеприимных Бурбонов с их Лазурным берегом принялись рассказывать о «тяжёлой ноше отпрысков правящих родов». Со слов молодых людей выходило, что так называемый отдых являлся отдыхом только номинально, а на самом деле они, как и все их друзья, целыми днями только и занимались тем, что присутствовали вместе со старшими родичами на разных протокольных мероприятиях, переговорах и неформальных встречах. Свободного времени днём у немцев практически не оставалось, а когда получалось освободиться от своих обязанностей принцев, они встречались с друзьями, с которыми успевали не только провести время в развлекательных мероприятиях, но и посещали музеи, выставки, театры, и прочими способами повышали свой культурный уровень. Не забыли Вилли с Фрицем упомянуть и про некоего безымянного инструктора по боевой подготовке, регулярные занятия с которым для них и их друзей организовали заботливые старшие родичи. После наводящего вопроса Анны о поездке в Париж Гогенцоллерны рассыпались в благодарностях не только перед Стефанией Бурбон, но и перед всем правящим родом Франции за организацию интереснейшей и познавательной экскурсии в город любви. Не осталась за кадром и ночная жизнь немцев — в клубе «Джимис», со слов братьев, стараниями Евы и Кристины Гримальди была создана уникальная атмосфера непрекращающегося праздника, позволяющая в полной мере расслабиться в компании друзей после трудного дня. На финальный вопрос Анны, собираются ли их высочества в будущем приезжать в Монако, принцы заявили, что, конечно же, да, тем более у рода Гогенцоллернов уже есть на территории княжества подходящие для достойного проживания апартаменты.

Следующие интервью, героями которых являлись Диаб с Заидом Аль-Нахайяны, Георг Виндзор, Умберто с Джузеппе Медичи, Джай Сингх и Стефания Бурбон, отличались от интервью Гогенцоллернов лишь частностями, но имели при этом свои фишки: если арабы, итальянцы, англичанин и индиец тоже с утра до ночи были загружены делами родов, то вот французская принцесса особый упор сделала на общение с любимыми родственниками, коими являлись Гримальди, на посещение театра в Ницце и регулярные походы по модным бутикам Монако в компании подружек из нашей большой интернациональной компании.

С особым волнением я смотрел интервью с Соней Ольденбургской. Как мне показалось, юная норвежка справилась просто прекрасно: принцесса демонстрировала неподдельный восторг от своего первого посещения Лазурного берега, того приёма, который устроил нам всем князь Монако, и особо отмечала заботу о гостях Евы с Кристиной Гримальди. Соня много говорила о знакомстве с новыми друзьями и о той непередаваемой позитивной атмосфере, царящей в нашей большой компании. Не забыла норвежская принцесса упомянуть и о многообразии той культурной жизни, которую предлагали своим гостям Монако с Ниццей, и пожелала себе возвращаться на Лазурный берег снова и снова.

Не остались равнодушными к увиденному и мои братья с воспитателем и колдуном:

— Лёха, как же тебе повезло! — хлопнул меня по плечу улыбавшийся Александр. — После публикации в «паутине» этого интервью Соня точно станет новым секс-символом не только Европы, но и всего остального мира! Ты заметил, как она искренне говорила? А глазками как играла?

Николай добавил:

— А как она мило румянцем покрылась от переизбытка переполнявших её чувств!

Их поддержал Кузьмин:

— Царевич, девка просто улёт! Боюсь себе даже представить, что будет, когда она повзрослеет!