— Все в порядке. А что касается отца и Микеля, — Лиа возвращается к завтраку, — то они должны вернуться уже завтра. Думаю, никаких проблем по дороге не возникнет, — она продолжила, посматривая на настенные часы. — И раз ты прослушала, я скажу еще раз: через месяц отец будет ждать наши отчеты о проделанной работе. Учитывая сложившуюся семейную ситуацию, будет справедливо, если мы обе постараемся и не будем мешать друг другу.

«Семейная ситуация» — это тот самый вялотекущий конкурс на будущего главу рода. Я была не заинтересована в этом — много ответственности, мало развлечений. Мне и раньше не нравилось сидеть безвылазно в комнате и перебирать бумажки, с которыми затем приходилось идти в суд, а уж здесь я точно сойду с ума, если попытаюсь разобраться с местной экономикой, географией, языками и всем остальным. Минимум мне, конечно, понадобится, но за ним я всегда могу отправиться в библиотеку, не сомневаюсь, у Мограж точно будет одна.

— Не думаю, что смогу предоставить герцогу хоть какой-то отчет, — я улыбнулась и вернулась к своему торту. — Вся работа всегда на тебе, Лиа. И должна сказать, справляешься ты с ней просто прекрасно.

— Иногда я не понимаю, смеешься ты или говоришь искренне, — она заканчивает с чаем и встает из-за стола. — Но спасибо за твои слова. Просто помни, что я всегда готова тебя поддержать. Даже несмотря на наше соперничество.

Услышав ее слова, я задумываюсь и смотрю ей в спину. Лиа еще совсем ребенок, а неспособность влиться в аристократическое общество еще сильнее подрывает ее авторитет в глазах знати. Она привыкла, что честность — лучшая политика, но вера в это утверждение приводит только к унижениям и разочарованиям, что в современности, что в древности. И этот мир не исключение. Микель, очевидно, слишком молод и неподготовлен к роли главы, мне этот статус ни к чему, а вот Лиа… Если бы я смогла направить ее, стать частью ее успеха и развития, то моя собственная жизнь стала бы в разы проще.

Приняв решение, я успеваю окликнуть ее.

— Лиа! Не хочешь завтра прогуляться?

Растерянная Лиа оборачивается, замирая на месте. Я пожимаю плечами и невинно хлопаю глазами.

— После того, как ты закончишь с работой, конечно, — я смотрю на нее и уже знаю, какой будет ответ.

— Хорошо, — на мгновение она сжимает ткань платья, что выдает ее нервозность. — Давай прогуляемся. Я сообщу тебе.

И, с этими словами, она выходит из столовой. Я смотрю в окно и замечаю, что погода располагает к прогулке. Желательно, к прогулке в Поля Жатвы. Сегодня я должна найти это место и осмотреть его — только так я смогу понять, куда исчезла Меланта и есть ли мне какой-то смысл повторять описанный ей ритуал. Если он, хоть как-то, поможет мне вернуться обратно, то стоит попробовать. Но не раньше, чем я съем свой торт. Интересно, они здесь делают эклеры?..

Как я и полагала, библиотека у Мограж была, да еще какая! Большая, светлая и, на удивление, ухоженная. Через окна проникали солнечные лучи, и я бы непременно залюбовалась представленной картиной, если бы сбоку от меня не раздался грохот. Услышав чужой голос, повторяющий проклятия, я направилась в сторону шума.

— Ох, прокляни демоны эту стремянку! И чем я заслужил подобное неуважение?! О-о-ой…

Распластавшийся на полу под горой книг и той самой проклятущей стремянкой мужчина продолжал потирать ушибленный копчик и причитать о несправедливости мира. Очки съехали, а сам он был похож на взъерошенного уличного кота. Судя по одежде, он местный библиотекарь, а значит, мне нужен именно он.

— Вы не пострадали? Так и покалечиться можно.

Поверив в свои силы, я попыталась вызволить пострадавшего из плена стремянки, но тело решительно отвергло все мои попытки. Меланта была слаба, а вместе с ней и я. Свались я с такой стремянки — даже пикнуть бы не успела. Совместными усилиями нам удалось избавиться от главной предательницы, а затем и от книг, что повалились следом. Библиотекарь, тяжело дыша, поднялся на ноги.

— Вот спасибо! Думал, так и умру — на холодном полу и даже без гроба, — недовольно ворча, мужчина без всякого стеснения как следует врезал ногой по стремянке. Я приметила первые признаки психологической травмы. — Итак, слышал, вы проснулись. Нашли на голову приключения, леди?

Он поправил волосы, стянутые в тугой хвост, и направился ко входу в библиотеку, перешагнув через разбросанные книги. Я последовала за ним, задумавшись. Не называет госпожой? Тут только два варианта: либо он аристократ, угодивший за какие-то страшные грехи в библиотеку, а не на конную прогулку, либо аристократ, который еще вчера драил конюшни, а затем успешно надраил на новый статус. Судя по количеству ругательств, которые я успела расслышать, все-таки второе.

— Приключения сами меня находят, милорд. Вот же невезение, не считаете? — я усмехнулась, глядя ему в спину. — Кто бы мог подумать, что между нами столько общего! Вы тоже горазды находить себе приключения в самых обыденных местах.

Я не видела его лица, но услышала его смешок. Так, кем бы он ни был, формальный разговор — не лучшая тактика. Только как бы узнать имя…

— Лазвель! Завтра привезут новые книги. Ты подготовил место? — стражник, что охранял вход в библиотеку, просунул голову внутрь.

— Подготовил еще два дня назад! Я что, похож на идиота?! — он фыркнул, сдувая мешающую прядь. — И вообще, почему отчет о моей трудоемкой работе требуешь ты?! Кого-то более интеллигентного не нашлось?

— Тебе под стать подбирали. Чтобы ущербным себя не чувствовал, — парень с котелком на голове, который, видимо, выполнял роль шлема, оскалил зубы в улыбке. Затем он заметил за спиной Лазвеля меня и склонил голову. — Госпожа, простите за шум. Контролировать работу тяжело, приходится напоминать постоянно…

— Постоянно?! Постоянно?! — завопил недовольный, сжимая руки в кулаки. — Да если бы не я, это место бы пылью покрылось и плесенью заросло! А все из-за тупоголовых стражников, которые ни одной книги в жизни не открыли!

Пока он пытался отдышаться после своей тирады, я и парень в котелке солидарно молчали. Затем стражник еще раз склонил голову, обратившись ко мне.

— Найдите в сердце милосердие для него, госпожа. Совсем помешался — ему бы отдохнуть подальше отсюда.

— Предложение не лишено разумности. Я обдумаю его.