— Ни один мечник-рекрут до сих пор не мог сделать такого… — Хаск глядел на меня с неподдельным уважением. — Это рекорд, Стерлинг. И довольно крутой, надо сказать.

Я пожал плечами.

— Да, неплохо вышло, — согласился Петя, появляясь сбоку. Кажется, в самой битве он не участвовал, зато со своей частью справился на все сто. — Но что насчёт оставшихся? Особенно Гименей. Похоже, он у них за главного, и почему-то мне кажется, он будет посильнее остальных…

— … рекорд, — повторил я, словно пробуя это слово на вкус. — Рекорд, говоришь. И довольно крутой…

Я усмехнулся. Что насчёт оставшихся?

— Мне нужно заглянуть в фолиант, — заключил я.

Безусловно, у божественной мощи много приятных сторон.

Однако я совру, если не был рад снова взять фолиант в предвкушении снятия очередной печати. И причина тому — очень проста.

Божественная сила работает как общее улучшение способностей человека. Ты становишь гораздо сильнее, быстрее и крепче, нежели раньше. Насколько я понимаю, люди так долго держались в войне, потому что впитывали её в себя в невообразимых количествах, настолько больших, что держали удар даже самых могущественных Богов.

Что же до нас с мечниками, то эффект был не таким выдающимся. Да, конечно, мы усилились. Если не брать в расчёт меня, то настолько, чтобы иметь возможность прямо выйти против Богов-неудачников, что захватили Академию.

Однако меня смущала пара моментов. Во-первых, эффект, скорее всего, будет временным, если мы не поймём, как сделать из убитых в штабе Ордена Богов портативный заводик по выкачке силы. Во-вторых, всё же качество Богов отражается на качестве их силы. И пусть мечники теперь стали куда сильнее, если они встретятся с нормальным Богом — им крышка.

Честно говоря, я не был уверен, что кого-либо из них хватит даже на Гименея один на один. А это значило, что у меня по-прежнему есть работа.

Ну и разумеется, общее усиление — это отлично, однако что по-настоящему возвышает тебя над остальными, так это универсальность. Количество умений, с помощью которых можно выбраться из любой передряги и благодаря которым я прожил столько, сколько прожил.

Поэтому, повторюсь, водить рукой по обложке фолианта было очень приятно.

— Ну же! — нетерпеливо произнёс Петя, что стоял напротив меня в нашей комнате в общежитии. — Что там? Что на этот раз?!

Я хмыкнул.

— Да подожди ты, я думаю.

— О чем можно думать? Открывай книгу, получай новую способность и пошли решать вопрос с оставшимися Богами!

Я поднял левую руку вверх, демонстрируя просьбу замолчать.

— Понимаешь, перед битвой с Локи фолиант повёл себя немного странно, — я постучал пальцами по корешку книги. — Он дал мне выбор.

Петя заинтересованно подошёл поближе.

— Тогда я мог взять новую способность — либо же усилить ту, что у меня уже была, — я пожал плечами. — Так я и поступил, и об этом не жалею.

— Но сейчас ты хочешь взвесить все за и против… — закивав головой, произнёс Пётр.

— Чтобы, открыв его, не растеряться, а действовать с холодной головой, — я улыбнулся. — Ты прав.

Я вздохнул.

— С одной стороны, если в этих страницах скрыто ещё одно усиление Шезму… то это сделает меня действительно могущественным магом крови. Но с другой…

— Слишком узкая специализация?

Я кивнул.

— Да. Я не понаслышке знаю, что у некоторых Богов и у целого ряда их приспешников нет крови в принципе. Всяческие големы, энты и иже с ними. Против них я буду так же бесполезен, как и любой другой смертный.

Глаза Пети внезапно загорелись.

— Никогда бы не подумал, что увижу у кого-то проблемы с билдом в реальной жизни. Какой-то сюр!

Я приподнял бровь.

— Проблемы с чем? Неважно.

Книжка, что лежала передо мной на кровати словно смотрела прямо на меня.

— А может, у меня и не будет никакого выбора и я сразу получу новую способность. Но вдруг… — я нахмурился, — она окажется отстойной?

Я поднял глаза на Петю, который внимательно меня слушал, от нервов потирая воротник своей рубашки правой рукой.

— У нас сейчас точно нет времени решать очередные студенческие хотелки, чтобы я быстро снял следующую печать, это уж наверняка.

— Да ладно, это ведь всё равно новая способность. Не понимаю, почему ты так паришься, — произнёс мой сосед, почесав затылок.

Я покачал головой.

— Именно, что не понимаешь.

Дело в том, что в теле Стерлинга я по-прежнему чувствовал себя как чужак. Нет, я научился управляться им так, словно в нём и родился, однако кроме физического восприятия себя существует ещё и метафизическое, магическое… называйте как хотите. И вот с ним были проблемы. В своём оригинальном теле я выжимал из себя все лимиты и был уверен в себе на все сто процентов.