Гименей даже не нашёлся, что ответить, лишь жадно и испуганно глядел на меня. Похоже, его постепенно начинало пронизывать понимание того, что я не шучу.

— Она в том, что ты ни хрена не знаешь, Гименей. Только общие фразы. Ни малейшей конкретики.

Я начал загибать пальцы один за другим.

— «Почти» — это сколько? Хватит на день? Два? Месяц? Год? Может быть, на двадцать лет? — я снова улыбнулся. — Ты ведь понимаешь, что всё может повернуться совсем не так красиво, как ты это себе уже напредставлял во влажных фантазиях. Вполне вероятно, что войска Богов завязнут в крови по самое горло. И это будет по твоей вине.

Площадь снова залил мой смех.

— Да Боги тебя сами будут готовы отдать родителям этих детишек, понимаешь?

Руки Гименея нервно задрожали ещё сильнее; на этот раз он даже не пытался скрыть или унять дрожь.

Кажется, я попал прямо в точку.

— И что ты предлагаешь, ты… — он сплюнул на помост, — мудак язвительный?

Я лишь развёл руками.

— О, всё просто. Я предлагаю тебе гарантию выживания. Не свободы, конечно — тебя ждёт удобный, комфортный плен и плодотворное добровольное сотрудничество в выработке силы. Может, немного разведданных, может, ещё какая-нибудь необременительная услуга. Всего-то!

Я указал рукой на студентов, всё ещё распростёртых на холодном камне площади.

— Отпусти их, а затем сдайся сам. Гарантирую, что в таком случае не стану тебя убивать. И кто знает, как всё повернётся… может, через какое-то время ты и правда станешь героем? Только не среди Богов, а здесь, среди людей. Героем, приблизившим нашу окончательную победу.

В первую секунду лицо Гименея перекосила злобная гримаса, словно я сказал какую-то несусветную глупость. Однако уже спустя пару мгновений он сосредоточенно нахмурился. Было видно, что Бог и правда размышляет над тем, что я сказал.

— Подумай, — я не останавливал напора. — Я же вижу, что ты умнее большинства своих собратьев. Врать не буду, сначала тебя заточат в тюрьму. Запечатают в самом секретном — а следовательно, и безопасном — месте из возможных. Но это только на время. А вину за всё, что случилось в Академии, всегда можно свалить на Локи и твоих мёртвых друзей, понимаешь?

Я серьёзно уставился прямо Гименею в глаза.

— Отпусти детей.

Руки Гименея дрожали в два раза пуще прежнего; он не отвечал мне, лишь бормотал про себя что-то совершенно невнятное.

— Да он тебе просто врёт! Как ты можешь его слушать?! — внезапно подала голос одна из голов Ашвини. — Кто он вообще такой, чтобы так с нами говорить?!

Гименей закатил глаза и тяжело вздохнул.

— Он долбанный Сизиф! — Бог указал рукой на моего пса. — Неужели ещё по Церберу было непонятно?!

Обе пары глаз Ашвини моментально стали круглыми, аж по пять копеек.

— Что, тот самый… — сиамские близнецы почесали сразу оба затылка. — … но как он?..

Я хмыкнул.

— У тебя будет много времени послушать мою историю в плену, Ашвини. Предложение распространяется и на тебя. Нам ни к чему превращать эту площадь в кровавое месиво.

Я сделал ещё один шаг навстречу к Гименею и протянул ему свою руку. Впервые за весь разговор я заметил в глазах прибитых к земле студентов надежду.

— Ну же, — я старался говорить спокойно, — сделай разумную вещь.

Гименей осторожно оглянулся в сторону Ашвини, а затем цокнул языком и начал протягивать ко мне уже свою руку.

— Хорошо, — коротко произнёс он. — Но мне нужны гара…

…магический кинжал, просвистевший рядом со мной, не дал ему закончить фразу. Пролетев всего в каких-то жалких сантиметрах от моей руки, он угодил прямо в ладонь Гименея; Бог взвыл от боли.

— А-а-а-а! — он с ненавистью глядел прямо на меня. — Ещё одна подстава?!

Я быстро повернулся в ту сторону, откуда прилетел клинок. Когда из-за угла вышел высокий мужской силуэт, я раздражённо вздохнул.

— Переговоры с врагом, — голос Антона Кислевского звучал по-особенному холодно. — Я так не думаю, Стерлинг.

Не буду врать. Появление Антона стало для меня сюрпризом. С другой стороны… может, пора уже привыкать к тому, что у него есть свойство появиться и испортить всё в самый неподходящий момент?

Конечно, я краем сознания гадал, где он мог запропаститься, однако в последнее время в приоритетах у меня были несколько другие задачи. И что-то мне подсказывало, что ничего хорошим его появление не сулило.

Выглядел парень несколько… потрёпано. Красные от недосыпа глаза, на одежде — грязь вперемешку с кровью, да ещё и зачем-то нацепил на себя какую-то потёртую накидку, что прикрывала всю его левую руку.

Но смутило меня даже не это. Не имея лучшего описания для состояния Антона, сходу можно было сказать, что выглядит он безумно и дёргано. Он быстро переводил взгляд с меня на Гименея и почему-то постоянно облизывал сухие губы.