— Дура! — крикнул мужчина, прежде чем ледяной океан поглотил его с головой.

Обжигающий холод до боли стиснул легкие людей.

Аминтас был облачен в теплые вещи с элементами брони из кожи и имел при себе убранный в ножны меч — он всплывал медленно, активно гребя сильными руками. Со стороны корабль выглядел еще более удручающе: просевший на целых пять футов гигант полыхал по всей площади и постепенно превращался в жалкую кучу угля. Задорно пляшущий огонь без конца трещал и скрипел древесинной, отчего громкий хруст падающей мачты оставался неуловимым до последнего, пока обгорелая балка едва не приземлилась Лисе на голову, и вспыхнувшие искры не вынудили девушку нырнуть обратно.

Быстро сориентировавшийся в происходящем вокруг хаосе Амин легко залез в шлюпку и установил лежащие в ней весла в уключины, а затем подал руку подплывшей Калипсо и подтянул ее наверх.

— Какой бес тебя попутал, что ты решилась нарушить приказ?! — злости Ликайоса не было предела. — Умудриться одним глупым действием погубить всех до единого!

— Вы ошиблись и чуть бесцельно не отправились к праотцам! — Ее глаза налились слезами то ли от обиды, то ли от дыма. — Это монстр! Крупный, опасный, но все так же движимый инстинктами хищника монстр. Океан теперь кишит телами, от которых разносится столь сладкий запах крови, что Змей не удержится и начнет поедать их одного за другим, пока не вылакает все до капли. Гребите же, покуда он не закончил!

— Надеюсь, ты права, Лиса, иначе от нас не останется и потрохов.

Весла часто шлепали по воде, придавая лодке все больше скорости. Кали невероятно радовалась облегчающему задачу Аминтаса попутному ветру, хотя не прошло и получаса с тех пор, как Смотрящие дружно проклинали настроение Эола. Рада она была и тому, что оказалась права: обзаведшееся еще одной головой чудовище вновь показалось из темной пучины и принялось пожирать трупы один за другим, иногда разрывая их на части, но чаще глотая прямо так, целиком, предварительно избавляясь от хранящегося в ножнах мертвых людей оружия.

— Да что же ты за тварь? — поражалась Калипсо, с отвращением наблюдая за пиршеством Змея.

Наварх взгляда поднять не решился.

Когда лодки сели на мель, отступившие на сушу воины не распластались на берегу — действуя сплоченно, они заняли оборону, готовясь бок-о-бок сражаться с уже привычными для себя врагами, разбуженными звуками битвы. Солдаты стояли неподвижно и всматривались в непроглядные заросли, наяву видя, как из них выпрыгивают порождения крови Богов — волнение и богатый опыт сражений играли с ними злую шутку, ведь никакой опасности им пока доподлинно не грозило.

Угрюмый Амин вылез из шлюпки и встал позади подчиненных.

— Обитатели острова боятся морского чудовища. — Он не нашел в себе сил смотреть команде в глаза. — Пока оно надрывает глотку, мы в безопасности.

Не веря собственным ушам, настороженные и все еще ожидающие атаки воины медленно опустили оружие и озадаченно обернулись.

— Наварх, вы живы! — Никон, один из самых юных членов отряда Смотрящих, первым прервал затянувшуюся тишину.

— Что произошло на судне? — Прозвучал неуместный вопрос от потрясенного Филотеоса.

— Что дальше, Аминтас? — Впервые за время плавания Одиссеус смотрел на Ликайоса не с презрением, а искренней растерянностью — он искал в мужчине поддержки. — Как нам быть?

— Вы готовы продолжать слушать человека, ответственного за совершения ужасной, непростительной ошибки, повлекшей десятки смертей? — Окруженный людьми Амин пребывал в замешательстве. — Способны простить и следовать за ним дальше?

— Вы никак не могли знать, что угроза скрывается не на острове. — Лиса вышла в центр круга. — Нет ничего дурного в стремление спасти жизни собратьев и друзей, которых несведущий об ужасном существе близ новых земель Прометей отправил сюда на погибель. Мы пойдем под вашим предводительством до конца.

Негромкие голоса выразили одобрение — солдаты продолжали соблюдать осторожность и старались не шуметь.

— Я оправдаю ваше доверие, — воспрянул духом Амин, но неизменно остался суров лицом.

Очаровательные птицы прыгали с ветки на ветку и активно крутили маленькими пернатыми головками в поисках вкусных жучков и червей. Время от времени они переговаривались между собой, издавая непонятные, но мелодичные звуки, складывающиеся в прекрасную музыку. Пение желтой иволги, крошечной малиновки и громкого восточного соловья доносилось до ушей Солона через узкое окошко в его комнате.

Убранство временного жилища Сола было скромным: простенькая краббатиона, рассчитанная на одного человека, находилась у окна, вместительный гардероб из сосны стоял левее от нее, у изголовья, длинный стол в комплекте с троносом для хозяина и дифросом для гостя располагался посередине помещения, а одинокий клисмос, предназначенный для отдыха и чтения при свете свеч, был органично вписан в угол. Рядовое жилье не соответствовало статусу советника, а его предоставление местным навархом могло расцениваться как оскорбление высокопоставленного государственного служителя, однако последний сам отказался от дорогих антуражей в угоду невзрачного места для нескольких часов спокойствия и отдыха перед продолжением своего пути.