Ректор очень старался, но все равно начал посмеиваться.

— Дед!

— Я так кашляю, Леос. Кхе-кхе. Старый стал. Пойду пройдусь. А ты не опаздывай девочку, у неё первый учебный день.

Леос

Я хотел спросить деда, почему Кэтс слышит Город, что за странная связь между ними, и почему сам Город словно рад девочке. Всю оставшуюся ночь после происшествия я провел в Искраместе.

Я запустил руки в огромную сферу магии, и пытался понять, что хочет Город. Заклинанием звучала тихая и грустная мелодия, минорный напев скрипок и виолончелей. Тонкая печаль того, кто ждет и не может дождаться. Красный плащ, рыжие волосы, огонь в руках, солнечный смех. Город видел сны о ней снова и снова, и его чувства проникали в меня.

Он ждал ее очень долго, и теперь в эту песню вплетался страх потери.

Что, если она снова пропадет? Что, если ее снова не пустят ко мне?

Пугающая безнадежность в строках песни заставила меня вздрогнуть, шепот без слов проникал в душу и царапал сердце.

— Кто она?

Город не ответил, лишь продолжал заполнять все мои чувства и разум рыжей девушкой. Только плащ был не такой, как у Кэтс, а странинный. Длинная накидка с капюшоном, расшитая золотыми искрами, и смех немного другой, более высокий, но тоже теплый и нежный. И вдруг девушка в плаще падает, оседает на мостовую, окрашивает мир красным — но не огнем, а своей кровью.

Я отшатнулся и убрал руки от магического сердца.

— Что случилось?

Город молчал, словно обидевшись и даже разозлившись на меня. Будто это я погубил незнакомку из видения. Я вздохнул и снова протянул руки к магии, и принялся успокаивать его как ребенка.

— Это я, Леос, слышишь? Помнишь меня? Расскажи про девушку.

Он ворчал, злился, печалился. И наконец я понял: он ищет, но не может найти воспоминания. Словно они были, но пропали. Но… Вечный Город помнит все!

Сейчас он маялся, метался, и вел себя как ребенок, потерявший любимую игрушку в своей же комнате.

Ничего больше от него не добьешься.

На верхней галерее между высокими витражными окнами висели портреты всех Стражей. В самом начале галереи — Некоя, не изменившаяся за века. Джош Тёмный и Яков Сайонек — первые Стражи Города. Черные рамы картин, светлые рамы картин. Редкие Сайонеки, выполнявшие свой долг десятилетиями, и три-четыре темных Стража, сменившихся за это время.

— Некоя, — тихо окликнул на удачу. Иногда она приходила, если позвать. Но на лестнице сидела лишь обычная серая кошка.

— Всё-то ты слышишь и видишь, — бросил животному. Та мяукнула, и, махая хвостом, демонстративно пошла прочь.

Витражи медленно окрашивали пол в разные цвета, все более яркие с наступающим рассветом. Надо бы пойти к отцу и спросить, но у того сегодня целый день заседание Совета. Но вот дед скорее всего найдет для меня время. К тому же он знает наверняка больше все.

Утренние улицы умывались солнцем, дети спешили в обычные школы, люди шли на работу, мимо ехал красный трамвайчик. В парке убирали осеннюю листву, и ничто не напоминало о жутком ночном нападении. Дворник уважительно кивнул мне, а потом достал из сумки кусочек колбаски и положил на постамент. Осенняя свежесть обещала сменится дневным теплом. Все в моем мире было как обычно. Кроме этой девушки.

Ворота Велихоры впустили меня, и я как раз успел к окончанию трапезы.

— Дед, я…— хотел спросить, что он слышал о памяти Города, на заметил у него в руках рябиновый букет. Кроме чертовых красных ягод, там были еще и листья клена и цветы тысячелистника. Алые ягоды, рыжие листья, белые цветы. И довольная девушка, которая, очевидно, еще где-то шаталась ночью!

Мой гнев срезонировал со страхом Города ее потерять, и я спросил совсем не то, что хотел:

— Вы еще по паркам шарились ночью?

А она с улыбкой и теплом в глазах спокойно рассказывала, что обошлись только двором Велихоры. И тут же выдала такое, что аж дед поперхнулся, когда услышал, что она хочет стать Стражем.

— Мне надо поговорить! — крикнул я вслед деду, но ректор лишь хмыкнул:

— Зайди ко мне в кабинет после. Поговорим.

Он постучал по своему витому браслету, сделанному из скрученной в три оборота вавилонской таблички и кивнул в сторону девочки. И ушел.

Кэтс задумчиво крутила свой браслет.

— А в чем проблема меня в ученики взять?

Я аж замер под её невинным вопросом.

— Потому что Стражами становятся только мужчины Сайонек. Таков выбор Города.

— А … а нельзя быть еще одним Стражем? Третьим, да?

— Некоя — третья.

— Ну, значит, четвертой! — Девушка не сдавалась и ее упорство вызывало уважение. И даже как-то обидно было ей отвечать:

— Это так не работает, к сожалению.

— Жаль. Но вдруг я заставлю вас передумать? Кто выбирает Стражей? Этот ваш Совет?