С теплым, истинным огнем любви в душе Грим ощущал, будто никакая беда ему нипочем. Даже мимолетный взгляд за стену, где нескончаемыми реками монстры выходили из порталов в Преисподнюю, не ослабил его решимости.

Нилья исчезла, оставив лишь записку. Он не знал, какие у нее могут быть дела. Он вообще мало что о ней знал. Но впервые в жизни Грим искренне верил. Верил, что она вернется — и что он обязан защитить город ради нее.

Один бола против тысяч монстров. Капля в океане. Песчинка среди бури. Но всякая капля дорога, пока вокруг нет воды — и даже небольшой вклад ценен, как никогда.

На защиту древней столицы Империи Стратвар встали все. Кто-то — от страха, кто-то — ради близких. И лишь один из них вел борьбу столь же тайную, сколь и важную. Настолько, что без его вмешательства Велан бы уже пал.

Сдавленных хрип боли вновь раздался в хижине на окраине стены. Повсюду вокруг слышны звуки боя: лязг металла, крики агонии, воинственные призывы. Тот, кто отдал ради Империи все, что у него было, понимал, к чему идет.

Тело покрыто ранами. Глубокие порезы и мелкие царапины. Синяки и текущая кровь. Но что важнее — свет. Золотой и чистый, будто сам Порядок спустился на земли Всеотца явить свое слово. Объятый этим светом, Лимар Гваренском сидел в медитативной позе, чтобы как можно дольше сохранить действие способности. И пусть обычно он шел в сражение с этой силой, простая медитация для него не хуже боевой.

Давным-давно он принял на себя удар с самих стен Велана. Стоило дважды их коснуться, и разрушительные атаки гигантов — массивных гуманоидных монстров — не были столь тяжелы, ведь ангел забрал ущерб на себя.

«Личи… ну почему они всегда правы?»

Кашляя кровью и старательно удерживая связь с волшебной силой, Лимар чувствовал, как его бывший ученик борется не на жизнь, а на смерть. Даже духовную боль наставник делил с демоном, чтобы тот устоял в неравном бою.

Воин из рода Гваренском, потомок великого полководца и бойца времен самого Горваса Первого, сражался за свою долгую жизнь даже с Бедствиями. И все же Рой — не тот монстр, которого можно запросто отнести в какую-то категорию.

Барьер над городом, заложенный в Эпоху Порядка, не считал этих монстров угрозой уровня Бедствия. Но на деле Лимар понимал, что сейчас у них на пороге стоит Катастрофа. Организованный и сплоченный, этот единый фронт насекомых с общей ментальной сетью мог бы разрушить столицу и в лучшие времена.

Лишь то, как удачно складывались обстоятельства да неопытность самого лидера Роя позволяли защитникам удерживать город.

«И почему они никогда не договаривают до конца?..»

Выругавшись про себя, Лимар опять ощутил укол в свою душу. Хаос снова молчит.

А с высоты Регент Роя смотрел, как в городе начинают полыхать пожары, как кровь течет по улицам, как гвардейцев теснят со стены. Огонь стал распространяться по столице — медленно, но верно.

Вид пламени, пожирающего все вокруг, заставил душу этого бола колебаться.

Месть. Ненависть. Кто-то считает, что они — холод и расчет. Но когда их ведет еще одно чувство, столь неудержимое и страстное, нет большего костра, чем их палящая смесь.

Быть может, если бы все осталось как есть, если бы лидер отвернулся от города, история сложилась бы иначе. Но взор покрытого живым доспехом бола обратился на стену.

Ауфиль Лавьен сражалась как никогда яростно — меч ее пронзал плоть монстров точно и быстро. Дерек Лавьен прикрывал свою супругу, одновременно ощущая и дикий страх за нее, и огромную гордость, и нежность. Он вспомнил, как та победила его на дуэли, и с тех пор у эльфа не выходило отвести от нее взгляд. Грим Лавьен не имел большого боевого опыта, но сражался изо всех сил.

— Осторожно! — младший из семейства заметил, как по стене взбираются лютоволки. Три огромных тела, покрытых серовато-серебристым мехом, с фиолетовыми прожилками под ним, стремительно поднимались все выше. Правильнее было бы оповестить офицера… Но юноша не стражник. Он просто хотел защитить близких.

В наступившем мраке ночи темную кожу Ауфиль стало не так хорошо видно. Используя это, попутно отбиваясь от прочих монстров, она хотела отойти подальше и затаиться для засады на непрошенных гостей. Лютоволки — существа, крепнущие в присутствии друг друга. И сейчас, когда их трое, даже великаны им не помеха.

Твари обратили полные ненависти глаза на бола поблизости. Каждый бросился на какую-то жертву, и один из них выбрал для себя скрывшуюся эльфийку.

— Мама! — Грим рванул на помощь, несмотря на свою скромную силу.

Дерек кинулся к жене, чтобы пронзить монстра, повалившего ее, верным клинком — но упал, стоило вытянутому телу голодного волколака навалиться на эльфа из-за стены. Держать позиции становилось все труднее, а потери росли пугающе быстро.

Вот лапы лютоволка прижали Ауфиль к земле. Раскрытая пасть с белоснежными зубами стремительно приближалась к тонкой шее. Эльфийка смогла лишь слегка приподнять свой меч и направить его на тело монстра. Подобного хватило на пару мгновений, пока лютоволк не вытащил металл из кровоточащей плоти и не скинул клинок за стену. С угрожающим рычанием он стал рвать когтями тело своей жертвы.