Я укладываю ее, и она зевает.

– Мне нужно принять душ, - тихо бормочет Лера.
– Это был длинный день.

– Можешь пользоваться моей ванной, - говорю я ей.
– Сейчас принесу твои вещи.

Она кивает, и я смотрю, как она исчезает за дверью ванной. Снова накатывает чувство щемящей нежности в груди. Я хочу, чтобы ее одежда висела среди моей, чтобы ее зубная щетка лежала рядом с моей. Я отчаянно нуждаюсь в подобных глупостях.

Кажется, я смогу вынести еще не больше нескольких недель. А потом я не смогу продолжить без огласки - слишком уж хочется объявить всему миру, что Лера принадлежит мне. Как только она защитит диссертацию, все будет в полном порядке. Тогда останется только найти подходящее время, чтобы рассказать о нас детям и ее семье.

Я кладу рюкзак, которую Арина принесла Лере, на кровать и хмурюсь, когда вижу что-то фиолетовое, проглядывающее сквозь ее одежду.

Кружева, соединенные тонкими лентами, сложно назвать комплектом белья - слишком мало ткани. Стоит только представить, что Лера наденет это на себя, и в даже в домашних мягких трениках мне становится тесно. Я не привык рыться в чужих вещах, но один комплект цепляет за собой другой - такой же откровенный, только теперь ярко-красный. Лере этот цвет подойдет просто идеально, я уверен.

Вот ведь младшая сестренка… я даже не знаю, что именно чувствую по отношению к таким вот ее фокусам.

– Ты говорила что-то Арине?
– спрашиваю я, заходя в ванную с красными стрингами в одной руке и фиолетовыми - в другой.

– А что я должна была ей сказать?
– Лера моет волосы, и из-за воды ее слышно не очень хорошо.

– Ты говорила Арине про нас?

– Я вообще стараюсь не вспоминать о тебе при ней. На всякий случай.

Я фыркаю и, дождавшись, когда Лера вылезет-таки из-под воды и начнет вытираться, подхожу ближе.

– И что же это тогда такое?

Лера, посмотрев на мои сомнительные трофеи, только качает головой: но удушливый алый румянец выдает ее отчетливое смущение.

– Это ее чувство прекрасного. Удивлен?

– Ни капли, - на самом деле, такая выходка для моей сестренки может считаться абсолютно безобидной, она способна и на большее.

– Так что, какие хочешь надеть сегодня?

Отложив мокрое полотенце, Лера встряхивает головой, заставляя влажные волосы рассыпаться по плечам, и предстает передо мной полностью обнаженной. Тут же дает о себе знать жаркое возбуждение - я сжимаю и разжимаю кулаки, тщательно контролируя дыхание, чтобы случайно не наброситься на Леру, как дикий зверь.

– Ты считаешь, что мне понадобится белье?
– Лера нарочито громко фыркает, проходя мимо меня, но я не даю ей выйти из ванной самостоятельно. Как только она оказывается рядом, я сначала хватаю ее за руку, а потом и вовсе поднимаю над полом, закидывая на плечо, как какой-то дикарь. Шуметь нельзя, поэтому Лера только ругается шепотом и бьет меня раскрытыми ладонями по спине, пока я несу ее к кровати.

Аккуратно скинув ее на постель, я быстро раздеваюсь под внимательным и жадным взглядом. Когда я подхожу ближе, Лера перебирается к изголовью кровати, с каждым своим движением все сильнее раздвигая тонкие ножки, будто напрашиваясь на скорейшее продолжение.

Ее тёплая улыбка, нежные руки, податливое тело… я никогда не понимал, почему люди вместо простого и емкого «секс» говорят «заниматься любовью», но сегодня до меня доходит, наконец, это осознание.

Сергей

Звонит будильник, и я тут же выключаю его, чтобы не разбудить Леру. Но ее чуткий сон уже нарушен. Лера ерзает в моих объятиях, и я притягиваю ее ближе, наслаждаясь тем, как тонкое гибкое тело прижимается к моему, как симпатичная ножка оказывается лежать на моем бедре.

Просыпаться с Лерой гораздо приятнее, чем я мог себе представить. Аромат ее шампуня, сонные мягкость и тепло... да, это лучше, чем мои фантазии.

– Доброе утро, любимая, - говорю я ей.

– Мм, - стонет она вместо приветствия, глубже зарываясь лицом в мою шею. Думаю, сонная Лера может стать моей любимой версией себя. Не думаю, что смогу вернуться в мир, где просыпаться нужно не с ней.

Лера целует меня в шею, и из моего горла вырывается низкий гортанный стон: во мне бушует острая потребность.

– Не дразни меня, детка. Иначе из кровати мы с тобой не выберемся еще очень и очень долго.

Лера хихикает, и этот звук просто выводит меня из себя. Я никогда не любил ни одну девушку так, как люблю ее. Черт. Я всегда думал, что люди преувеличивают, когда говорят о своей второй половинке, но сказать про Леру как-то по-другому будет абсолютным кощунством. Лера дополняет меня идеально, она - моя недостающая часть.

– Мне пора на работу, - шумно выдыхаю я, желая провести с ней в постели весь день.
– Нам нужно поскорее рассказать детям, Лера. Я больше не могу так поступать ни с ними, ни с тобой.