При воспоминании о невысокой рыжеволосой девушке Ярик невольно начал жевать губу и сжимать кулаки. Правда, такую его реакцию вызвала не девушка, спасшая его в детстве, а та, с которой он провёл в разы меньше времени. По идее, он должен был её ненавидеть. Тем не менее, воспоминания о проведённом вместе с попаданкой времени вызывали в нём скорее грусть, чем злость или обиду. Эта девушка врала ему с совершенно спокойным выражением лица, притворялась самым важным для него человеком, даже использовала его в своих целях, и всё равно…

«Вика. Называй меня, пожалуйста, Викой. Виктория — слишком длинно и официально, не очень подходит для друзей».

«Мне всё равно, что о тебе говорят. Но я не позволю тебе самому поливать себя грязью. Нельзя сдаваться! Не получилось уделать всех сейчас, значит, получится в следующий раз. Хочешь — верь, хочешь — нет, но я знаю, каково это: оказаться не на своём месте. Но если уже ничего нельзя изменить, остаётся лишь сделать его своим».

«Думаю, будет лучше, если вначале я вам кое-что расскажу. После этого вы сможете задать мне свои вопросы. Но вначале просто выслушайте…»

… И всё равно время, проведённое с ней, не было таким уж плохим. Если бы они с Викой познакомились при других обстоятельствах, возможно, смогли бы стать настоящими друзьями. Однако история не имеет сослагательного наклонения. Пусть он теперь и знал, что попаданцы занимают чужие тела вовсе не по своей воле, это мало что меняло в их ситуации. Как-никак, Ярик уже сделал свой выбор. Он подставил Вику ради крошечного шанса вернуть девушку, которую так сильно любил. Да, он спас Нину и Дашу, но это никак не отменяло корыстных мотивов его поступка. Кроме того, он всё ещё не сдался. Что бы ни случилось, Ярик будет и дальше пытаться вернуть душу настоящей принцессы. Кто сказал, что это невозможно, учитывая всё, что он увидел и услышал в последнее время? Две души не могут жить в одном теле, а значит, им с Викой было суждено оказаться по разные стороны баррикад. Всё казалось таким простым, тем не менее… почему, думая об этом, он чувствовал себя настолько гадко?

— Рад видеть вас, ваше высочество, — притворно дружелюбный голос Мирута вырвал его из размышлений, заставив сосредоточиться на происходящем здесь и сейчас.

— Хотел бы я сказать то же самое, но к сожалению, не могу. Не при таких обстоятельствах, — произнёс принц, намекая взглядом на свои антимагические браслеты.

Вместе с тем Ярик по-быстрому оценил обстановку вокруг. За пару секунд до этого сопровождающий его церковник закрыл двери снаружи, оставив принца один на один с главой тайного отряда церкви в довольно скромных, по меркам храма в столице, апартаментах. С другой стороны, обстановка в коридорах также была ощутимо беднее; вероятно, это повсеместное явление для здешнего отделения. Как бы там ни было, в этой небольшой комнатке, где кроме двух диванов, двух кресел и кофейного столика больше ничего не было, его преосвященство чувствовал себя неплохо. Здесь и сейчас он, как и всегда, смотрел на Ярика сверху вниз с присущим ему высокомерием, одновременно с тем пытаясь изобразить заботливое выражение лица.

— Понимаю ваше недовольство. Однако я тут именно затем, чтобы объяснить вам ситуацию. Прошу, присаживайтесь, — Мирут жестом указал на диван напротив того, на котором сидел сам.

— Внимательно слушаю, что же заставило вас меня опоить, а затем и запереть неизвестно где, — произнёс Ярик, располагаясь поудобнее.

— Насколько мне известно, мои люди уже бегло ввели вас в курс дела, — продолжил Мирут, никак не прокомментировав колкое замечание Ярика. — Но на всякий случай, пожалуй, я повторюсь. Четыре дня назад император был убит в собственном дворце. В ту же ночь главный претендент на престол покончил жизнь самоубийством.

— Да, мне об этом уже сообщили. И если позволите, я бы хотел как можно скорее отдать дань памяти погибшему отцу, — соврал принц, не моргнув и глазом. На самом деле, узнав о смерти императора, он практически ничего не почувствовал. Просто человека, которого раньше де-юре не было в его жизни, теперь не стало в ней и де-факто.

— К сожалению, это невозможно, — его преосвященство демонстративно расстроенно покачал головой. — Ваше высочество, вы довольно умны, а значит, должны понимать, что смерть двух этих персон отнюдь не совпадение. Кто-то из вашей семьи таким образом решил расчистить себе путь к власти. Учитывая иерархию престолонаследия, у нас есть основания полагать, что это был старший сын Александра — Пётр Шереметьев. К сожалению, доказательств против него у нас пока нет, однако мы над этим работаем, — Мирут расправил плечи, глубоко вдохнул и продолжил: — В ту ночь должны были умереть не только император и Александр. Вы, ваше высочество, также были в списке жертв, — он серьёзно взглянул на принца. — Когда до нас дошли эти сведения, уже не оставалось времени осторожничать. Учитывая серьёзность ситуации, мне пришлось грубо обойтись с вами, за что я искренне прошу прощения.

— Допустим, всё так и было, — кивнул головой Ярик, наливая из графина стакан воды. Так как ранее Мирут уже пил из него, можно было надеяться, что с водой всё в порядке. — Почему же, в таком случае, вы не спасли императора?

— Он не имеет для нас большого значения. Жив он или мёртв — всё равно.

— А я, значит, имею для вас ценность? — поинтересовался принц, слегка шокированный циничной честностью.

— Разумеется. И сегодня я расскажу, почему. Ведь как я понимаю, вам, ваше высочество, уже давно хотелось узнать ответ на данный вопрос, — его преосвященство улыбнулся своему собеседнику самой дружелюбной улыбкой, на которую только был способен.

— Вот как… — протянул Ярик, на пару секунд потеряв дар речи. Чего-чего, а подобного он точно не ожидал.

— Взгляните на это, ваше высочество, — продолжил Мирут, до того как Ярик пришёл в себя.

В тот же момент его преосвященство поставил перед принцем уже знакомый тому артефакт для хранения воспоминаний. Когда священник активировал артефакт, перед Яриком предстало изображение довольно странного и неизвестного ему устройства. Выглядело оно как нелепое сооружение из всего и сразу, и было практически в человеческий рост. Тут и непонятные трубки, и колбы с цветными жидкостями, и незнакомые Ярику магические кристаллы. Особенно же в глаза бросались две пустые ниши, очевидно приготовленные для специальных сфероподобных артефактов. Внутри ниш имелись пустые подставки-чаши в виде полусфер с начертанными на них непонятными магическими рунами. Любопытным также был размер подставок. Если одна была подготовлена для сферы размером с фрукт на острове эльфов (кажется, он назывался «апельсин»), то вторая — с солидного размера мяч для игры.