Он тут же посерьёзнел и заговорил более-менее по делу.

— У меня машина в гараже, тут рядом. Сейчас поедем, я тебя познакомлю с майором милиции, из уголовного розыска. Думаю, это то, что тебе нужно. Хотя, мне точно-то неизвестно, что именно тебе надо.

Рукой в перчатке он поправил большие солнечные очки в роговой оправе, как у итальянского мафиози, запахнул тонкую дублёнку и показал куда идти. Мы завернули за угол и зашли в высокую арку, прошли во двор и зашагали к ряду капитальных кирпичных гаражей.

Вадим Дмитриевич, не снимая перчаток достал из небольшой кожаной сумки-барсетки два длинных ключа и начал возиться, отиирая гаражные ворота. Чем-то он напоминал Жоржа Милославского. Справившись с замком, он раскрыл чуть поскрипывающие створки и зашёл внутрь. Я не помогал и раздражённо смотрел на его манипуляции. Не нравился он мне.

Через минуту из гаража выехала роскошная дымчато-опаловая «Волга». Радько вышел, потоптался перед воротами, закрыл и убирал ключи обратно в сумку. Он чуть сдвинул на затылок ондатровую шапку и широким жестом предложил мне усаживаться. Туз бубей, бляха-муха.

Он так и вёл, не снимая перчаток, пижон. Ехали недолго, всего несколько минут. Я узнал универмаг и стадион. Радько остановил машину с противоположной стороны дороги у довольно большого здания с надписью «Ресторан Солнечный».

— Заодно и закусим, — подмигнул он.

Я не ответил, лишь многозначительно посмотрел на часы. Мы вышли из машины, поднялись по длинным ступеням этого гастрономического дворца и открыли высокие деревянные двери.

Швейцар, подобострастно улыбаясь, рванул нам навстречу.

— Вадим Андреевич, рад вас видеть, — зачастил он, перехватывая дверь. — Давненько у нас не были.

Мы разделись и прошли в большой зал с высоченным потолком. Большие люстры, как в филармонии, сцена, огромные окна. Прямо дворец съездов, а не точка общепита. Время было обеденное, день воскресный, так что посетителей оказалось довольно много.

Администратор, сгибаясь перед Радько в три погибели, провёл нас к столику, стоящему в сторонке. Тут же подбежал проворный официант с наглой рожей проныры.

— Какая приятная встреча, Вадим Андреевич. Сегодня у нас чудесная уха из судака. Очень рекомендую. Не пожалеете. Люля нежнейший, из телятины и…

— Мы обождём, — оборвал его Радько. — Принеси нам пока «Боржом» и… не знаю, поставь что-нибудь… балык, бастурму… Сообрази в общем.

— Будут ещё гости?

— Один, — кивнул Радько и официант, поклонившись, мгновенно исчез.

Гость пришёл прежде, чем вернулся официант. Радько расплылся в улыбке, вскочил со стула, рассыпался в приветствиях, и истёк патокой. Гость на это реагировал холодно и отстранённо. Вернее, не гость, а гостья. Молодая женщина, чуть за тридцать. Подтянутая, стройная шатенка, стриженная под мальчика, с тонкими чертами лица, восточными скулами и цепким взглядом. Красивые губы были плотно сжаты. Мне показалось, что она посматривала на Радько, с плохо скрываемой брезгливостью, как на навязчивую муху. И, кажется, влиять на неё было не в его силах.

На ней был строгий деловой костюм, безусловно импортный и дорогой. Тёмно-серый жакет и такая же юбка. Узкая, до колена. Дама села на стул, откинулась на спинку и сложила руки на сдвинутых коленях. Настоящая принцесса. Она как бы давала понять, что все эти нэпманские штучки с ананасами, щуками, дичью и икрой, в её глазах не имеют ровно никакой цены.

— Ирина Артуровна, сегодня ушица из судака отличная и…

— Вадим Андреевич, вы хотели, чтобы я поговорила с молодым человеком, так?

— Так… — осёкся Радько.

— У меня нет лишнего времени, поэтому я бы хотела закончить побыстрее. Вы, как я поняла, не в курсе того, что он хочет сказать, так?

— Так…

— Ну, тогда идите и дайте мне его выслушать, — практически приказала она.

— Понял, — кивнул глава райпродторга.

На лице его отразилось разочарование.

— А может, мне подождать и потом подвезти вас… э-э-э… куда нужно? Я ведь на машине.

— Благодарю. Везти меня никуда не надо. Можете заняться своими собственными делами.

Она чуть повернулась в его сторону и приподняла брови, ожидая, когда он свалит. Я хмыкнул.

— Так, теперь с тобой, — обратилась она ко мне, когда Радько исчез с горизонта. — То, что я пришла, ровным счётом ничего не значит. Если информация будет малоинтересной, я встаю и ухожу. Ясно?

— Да, — пожал я плечами.

— И то, что ты красавчик, меня совершенно не трогает. Мне на тебя плевать. Понятно?

Я хмыкнул.

— Хорошо, — кивнула она.

В этот момент подошёл официант.