Шрифт:
Выбрались они оттуда изрядно помятыми, и из троих их осталось всего двое. Они и добили Водяного.
А затем растаяла Яга… и на мою звезду спикировала стрекоза. К ней присоединились оставшиеся гномы. Звезда от такого сильного удара еле устояла, но теперь я решил, что терять нечего. В результате в воздухе появились мантикора и ворон. На земле — Китана, Эльза, Кощей и Призрак смерти. Короче, я решил пойти ва-банк.
Все бойцы появились практически одновременно с падением моей звезды. И только это меня и спасло от бесславной гибели. Тем не менее пришлось броситься на землю, пропуская над собой спикировавшее яростно гудящее насекомое. Стрекоза все же сумела меня зацепить своими конечностями, которые украшали острые костяные серпы–лезвия. Если бы я не упал, думаю, меня бы просто расчленило, а так отделался глубокими порезами, которые внезапно вспыхнули острой болью. Но сейчас мне было не до этого. На моих глазах вызванные бойцы разобрались с врагами.
Гномов просто смели. Достаточно было Китаны и Эльзы, чтобы превратить их в окровавленные и перемороженные куски мяса.
Стрекоза быстро слилась после слитной атаки мантикоры и ворона, и даже вызванный противником какой-то здоровенный пернатый — этакая смесь птеродактиля с аистом — ничего не смог поделать против моих летунов.
На земле мой натиск тоже принес успех. Вызванный Оболенским вепрь и шагающее дерево повторили судьбу гномов.
Но надо отдать моему противнику должное. Защищался он отчаянно. Похоже, вызвал все, на что был способен. В результате настоящей групповой мясорубки, звезда Оболенского упала. И дело завершил Призрак смерти, который волей судеб остался единственным бойцом на поле боя.
Но Викентий был уже выжат… в глазах его плескалась бессильная злость. Призрак уже занес косу, но враг успел прожечь меня взглядом.
— И ты не хочешь узнать, в кого вселилась мои помощницы? — злорадно поинтересовался Викентий, не сводя с меня взгляд.
— Хочу! — вырвалось у меня, и я жестом остановил Призрака
— Что ж, — Викентий вдруг улыбнулся, — так знай же. Кира — это….
После его слов я замер. Но все же нашел в себе силы дать знак бойцу, и голова темного мага покатилась по земле, срубленная его косой. А то, что я узнал в последний момент, честно говоря, произвело на меня тягостное впечатление… вот о ком никогда бы не подумал. Ладно, Палесская, но Мария. М-да…
Однако эти мысли пронеслись в голове практически мгновенно. Пространство вокруг меня задрожало, и в следующий миг я очутился в том зале, откуда входил в портал. Передо мной вновь возникла призрачная женская фигура.
«Поздравляем, соискатель, — вновь раздался в голове голос, — прими заслуженную награду! Сила придет!»
Честно говоря, после этих слов я почувствовал, что сознание куда-то уходит. Вновь вернулась боль, которая на какое-то время ушла, и сейчас она стала сильнее. Я было хотел сообщить об этом призрачной собеседнице, но не успел. Все пространство вокруг меня вспыхнуло ослепительным белым светом. Я невольно зажмурился и почувствовал, как все тело охватил нестерпимый жар. Здесь я уже заорал что есть сил, но, похоже, крик мой никто не услышал. А затем пришла спасительная темнота, унося с собой боль.
Рылеев печально смотрел на вернувшихся с поисков офицеров — командиров отрядов, на которые он разделил экспедицию. Сейчас они находились в центре лагеря. Военного руководителя окружили взволнованные участники экспедиции, которые собрались за спинами офицеров.
В принципе, он особо и не надеялся кого-то найти. До этого он имел короткую беседу с Заславским. Тот вместе со своими коллегами-учеными настаивал на продолжении исследований, несмотря на два загадочных исчезновения. А вот сам Рылеев в этом сильно сомневался. В конце концов, отвечать за последствия предстояло в основном ему…
— Все! — наконец принял он решение, и громко повторил: — Мы возвращаемся!
— Но так нельзя! — раздались возмущенные крики из толпы студентов, тоже присутствующих здесь, но Рылеев не обратил на это внимания. Как не обращал его и на полных праведного негодования ученых.
Он уже собирался отдать более конкретный приказ вопросительно смотревшим на него офицерам, как внезапно перед одной из палаток вспыхнуло овальное окно слепящего белого света, из которого вывалился человек.
И Рылеев не поверил своим глазам. На том месте, где она стояла, появился… князь Черногряжский собственной персоной. Бледный, покачивающийся, без теплой одежды, но живой и по виду здоровый.
В следующий миг к нему бросились все его однокурсники, и тот попал в их крепкие объятия. На него сразу накинули куртку и шапку…
— Разговор будет вечером в палатке, — коротко сообщил Рылеев подскочившему к нему радостному Заславскому.
— Но теперь-то экспедицию прерывать нельзя! — выпалил тот. — он жив! И надо все выяснить как…
Рылеев строго посмотрел на географа и неопределенно пожав плечами направился к столь чудесным образом появившемуся князю. Что ж, по крайней мере, хоть один пропавший нашелся. Но его так же как и константина срегеевича мучил вопрос — «как?».
Павел тем временем уже выбрался из объятий друзей.
Рылеев и Черногряжский некоторое время молча смотрели на друга.
— Как вы себя чувствуете, князь? — Военный первым нарушил молчание.
— Он в порядке! — радостно заявила эльфийка которая буквально вцепилась в скромно улыбающегося Черногряжского. — Но мне его сначала надо как следует осмотреть!
— Что ж, — хмыкнул Рылеев, — как придете в себя, жду в моей палатке. Сами понимаете, князь, у меня очень много вопросов!
— И у меня! — воскликнул стоящий рядом Заславский. — Где вы были? Как спаслись? Почему…