В доме по адресу, указанному в документах, она встретила семью своего отца, о которой даже не подозревала. Жена, дебелая молодящаяся немка, напоминающая свинью рыхлыми телесами и узкими, заплывшими глазками и крупная, нескладная дочка, у которой от батюшки были разве что карие глаза. Они сообщили ей, что их муж и отец скоропостижно скончался от холеры. Их срочно вызвали из Швейцарии, где они находились по поводу лечения «либен Анхель», законной дочки, стало быть. Они знали о Кате, но скандала не поднимали. Отец оплачивал семье более чем щедрое содержание, в взамен они закрывали глаза на «кляйне бастард».

Законная супруга позволила Кате присутствовать на похоронах, а после пригласила на оглашение завещания. Отец все свое имущество оставил жене и дочери. О Кате не было ни слова. Причину этого она теперь никогда не узнает. Даже имение, которое Катя считала своим домом, отошло им, и как она не просила и не умоляла, немки его не отдали.

– Куда же я пойду, – растеряно спрашивала девушка, в одночасье лишившаяся всего – семьи, дома, надежд на будущее.

– Рапотать, майне кляйне фрау, – надменно отвечала ей жена отца. – Фи, рюсски должны много рапотать, чтопы не пить. Фатер дать гут опразофание. Ты есть рапотать гуфернантка.

– Но у меня даже нет денег на обратный билет, чтобы забрать вещи. И с собой только самое необходимое.

– Там нет польше ничего тфоего. Там есть наш земля. Но я не есть бесчустфеный. Терши…

Женщина протянула Кате цветную ассигнацию в 100 рублей, прозванную в народе «катеринкой».

– Ты есть Катеринка, – женщина даже не скрывала издёвки. – Это фсё, чего ты стоишь. Терши, это гут деньги. С умом распорядишься – тепе хфатит на кфартиру несколько месяцев, скромное платье и ессен, кушать, пока ты искать рапота.

Морально раздавленная Катя день проплакала в дешёвом номере, на постоялом дворе. Потеря миллионного состояния, привычного образа жизни стали катастрофой. Но истинное наследство отца – твёрдый характер, гибкий ум и циничный взгляд на жизнь – осталось при ней. Слабое утешение, но всё же…

Когда плакать уже не осталось сил на место растерянности пришла злость. Вначале на отца, который допустил крах. Но поразмыслив, Катя сосредоточилась отцовой жене и её отродье, сводной сестричке Анхель. О, она отомстит им, не сомневайтесь!

Прозябать приживалкой за жалкие крохи? Да она рождена повелевать и наслаждаться комфортом и роскошью! Для этого всего лишь нужно раздобыть деньги. Всё остальное у неё есть. Но главное – это месть и она пойдет ради неё на всё. Итак, решено – деньги и месть, вот две цели и каждая из них важна для неё. И день потраченный на слёзы внезапно показался пустой тратой времени.И день потраченный на слёзы внезапно показался пустой тратой времени.

Для начала Катя поедет в Москву и там, в городе больших денег и возможностей, вдали от болезненных воспоминаний, что-нибудь придумает.

Этот день не предвещал никаких трагедий и всё шло обыкновенным, давно заведённым порядком. Матильда музицировала и распевалась в малой гостиной. С обеда в покоях жриц любви началась привычная суета. Девушки облачались и некоторым требовались услуги горничной. Одной нужно затянуть корсет, другой помочь с чулками и подвязками. Третья затеяла прическу в мелкий барашек и не справлялась с папильотками, накрученными с вечера. Лизавета носилась из комнаты в комнату и боялась, что упадет. Громкий голос хозяйки добавлял красок – мадам Жанетт кого-то бранила в кухне. Вот-вот начнут съезжаться гости.

В суматохе никто не заметил, как Катеринка скользнула в комнату Матильды и пробыв там несколько минут, покинула её. Но именно в это время мимо пробегала Лиза. Она увидела мелькнувший край подола красного платья и почувствовала знакомый аромат духов, но в суете растревоженного курятника, в который превращались девичьи комнаты каждый вечер, не придала значения.

Вечер удался. Гости вели себя прилично и девушки соблюдали хорошие манеры – не визжали и не объедались тортом. Этот огромный, с жирными масляными цветами, сладкий шедевр доставили из кондитерской, по случаю именин купца Подтяжкина.

Часы пробили 2 пополуночи. Почти все разъехались или разошлись по комнатам. Оставались несколько постоянных гостей и 2 неангажированные девушки. Верхние люстры погасили и мрак гостиной слегка разгоняли свечи. Воткнутые в массивные бронзовые канделябры, они истекали стеариновыми каплями-слезами. Пахло табачным дымом и розами – на небольшом столике печально увядал забытый букет.

Матильда сидела на диване с Мишелем и исполняла новый романс, аккомпанируя себе на гитаре:

Гори, гори, моя звезда,