Звезда любви приветная.

Ты у меня одна заветная,

Другой такой не будет никогда.

Звезда любви, звезда волшебная,

Звезда моих минувших дней,

Ты будешь вечно неизменная

В душе измученной моей.

Лучей твоих неясной силою

Вся жизнь моя озарена.

Умру ли я? Ты над могилою

Гори, сияй, моя звезда.

Опьяненные усталостью и погружённые в романтическую грусть, все молчали. Догорая, потрескивали свечи. Внезапно томность ночи перечеркнул пронзительный женский визг.Тело обнаружила одна из девушек. Проводив гостя через черный вход, она решила полакомиться тортом и пробралась в кухню. Поесть девица любила, а обжираться при гостях им запрещали. Поэтому девушки частенько таскали вкусности и чревоугодничали в своих комнатах. Незадачливая лакомка вошла на кухню с подсвечником в руках, так как было темно, и споткнулась об лежащую на полу, посреди комнаты, мадам Жанетт.

Поднялся переполох. Сбежались все. Девицы плакали, и разбуженная кухарка еле успевала отпаивать их успокоительными каплями и коньяком. Оставшиеся гости, пользуясь суматохой, поспешно уехали. Матильда устало сидела в гостиной, отпустив Михаила командовать разбуженным курятником. Послали за полицией.

Жандармы прибыли рано утром и заведение наполнилось людьми. Пока шло разбирательство, дом окружила любопытствующая публика – кухарки, идущие на рынок за провизией, извозчики, возвращающие с ночного промысла, рабочие, мастеровые, какие-то богомольного вида бабки и вездесущие мальчишки. Ещё бы, такое событие – убийство в срамном доме! Толпа гудела и волновалась. Из общего гомона выделялись несколько голосов.

– Это банда Рябого, точно тебе говорю, – горячился краснолицый, мордатый извозчик. – Всех девок поубивали, а перед этим…

– Тише-тише, тут бабы, не нужно при них, – успокаивал его собеседник, такой же кучер, но комплекцией пожиже. – Рябой не убивец.

– А ты почем знаешь! – обижено бубнил краснолицый. – Я, намедни, в трактире слыхал…

– …точно говорю, полюбовник это! – голосила тощая старуха в черном. – Узнал поди, что гуляшшая от него деньги утаила и порешил. Пистимея мне давеча говорила, что брат деверя тётки её свояченицы, зарезал свою бабу. Она у него деньги тырила, так он…

Наконец, сыщики завершили осмотр и предварительный опрос всех обитателей заведения. Тело мадам Жанетт увезли на телеге в полицейский участок. И, обязав всех присутствующих явиться после обеда в участок для подробного и тщательного опроса, служители закона отбыли. Потом разошлась толпа зевак.

Девушки заперлись в комнатах. Аксинья отмыла кухню, накрыла завтрак в столовой и ушла в свою каморку. Бордель не стали открывать, решив дожидаться приезда хозяина, которому уже отстучали телеграмму.

Михаил предложил Матильде поехать к нему, пережить несколько ближайших дней. Но она не захотела оставить напуганную Лизу в одиночестве. Девушки сидели в комнате Мати и Лиза, ещё не имевшая дел со смертью и полицией, тряслась от страха, а Матильда её успокаивала.

Хозяин борделя – заурядный, ничем не примечательный мужчина, среднего роста, не толстый не худой, в тёмном дорожном костюме и мягкой шляпе – приехал быстро, на третий день после страшного происшествия. Выглядел как самый обычный отец семейства, которого дома его ждут верная супруга и выводок детей. Ничего не указывало на то, что кормился он с недостойного ремесла.

Первым делом хозяин собрал обитателей заведения в гостиной, выразил соболезнования и сказал, что мадам Жанетт скончалась от апоплексического удара, и совсем не мучилась, бедняжка. Он оплатил расходы по упокоению и засел в её кабинете, проверять гроссбухи.

После похорон и поминального обеда хозяин вновь созвал всех, и объявил, что не досчитался крупной суммы. И если девушки не признаются, кто взял деньги и тем самым обидел людей, которые относятся к ним по-доброму, то он вызовет полицию и пусть она разбирается. А желтые билеты он им не выдаст.

Девицы испуганно зашептались. Вперед вышла Катеринка и сказала, что никто из них не мог так поступить, мадам все любили. И пусть проверяют каждую комнату хоть с полицией. Девушки согласились. Тогда хозяин, призвав на помощь Катеринку и кухарку, прошелся по всем девичьим будуарам.

Лиза вспомнила о Катеринке, выходящей из комнаты Матильды, накануне смерти хозяйки и сообразила, что дело нечисто. Пока куртизанки, из любопытства, толпой сопровождали обыски, горничная, стараясь выглядеть непринуждённо и не привлекать внимания, ухватила Матильду за руку и притащила в комнату.

– Ты чего, Лизхен? – удивилась подруга. – Какая муха тебя укусила?

– Нет времени объяснять, – буркнула та, обшаривая глазами светёлку Матильды и думая, где бы она сама устроила тайник.

Заглянула под кровать, в гардеробную, пооткрывала все коробки и, наконец, обнаружила, в большой декоративной вазе пачку ассигнаций, перетянутых зелёной атласной лентой, как обычно делала мадам Жанетт.

– Это ты стащила деньги?! – ахнула Матильда. – Вот это perdit monocle, чтоб я сдохла.