Призрак преобразился. Стал сбивчиво рассказывать, что на самом деле произошло. Поворачиваясь, он показывал рукой на женщину и мужчину, стоявших у новеньких выстроенных мостков.

А между тем смертника подвели к гильотине, а судья монотонно-заунывным голосом продолжил:

— Граждане Марвайского государства! Мною были описаны все злодеяния Идонта Коральских. Есть ли среди вас человек, несогласный с приговором судебной коллегии?

— Есть! — выкрикнула я и не успела сделать шаг, как сразу была схвачена за руку. Посмотрев в глаза капитану, с нотками холодности в голосе вымолвила:

— Отпустите. Он не убивал своего отца.

Тьерр смотрел на меня с не менее холодным взглядом, но все же с неохотой отпустил мою руку, а я поспешила к деревянной площадке. Взлетев по ступенькам, остановилась около служителя правосудия. Повернувшись к собравшейся толпе, посматривающей на меня с нескрываемым любопытством. С не меньшим интересом на меня смотрела стража. И сразу вспомнила, что обещала себе и матери не встревать в разные передряги. Что же, раз вызвалась защищать невиновного человека, то вперед на абордаж:

— Граждане Марвайского государства. Я могу с полной уверенностью сказать, что этот человек не убивал своего отца.

Услышав ухмылку судьи, зло посмотрев на него, продолжила:

— Гаетона Коральских убил другой его сын — Дант, по сговору с Фани, женой Идонта. Фани опоила сонным зельем мужа. А Дант подойдя к постели отца, нанес ему пять смертельных ранений. Но перед тем, как умереть, Гаетон успел посмотреть в глаза своего убийцы. Выпорхнувшая из мертвого тела душа не ушла на перерождение, она наблюдала. Как Дант, подхватив бесчувственное тело брата, дотащил его до кровати отца, а затем вложил в руку Идонта окровавленный нож. Душа Гаетона страдала вместе с сыном и дожидалась его смерти.

— Это очень интересная история, но где же ваше доказательство, юная леди?

Судья не скрывал своего ехидства в голосе.

— Доказательства… да ради бога. Мне все это поведал призрак Гаетона Коральских.

В затихшей до этого времени толпе раздался смешок, а затем и гогот. Не скрывал своего сарказма и служитель правосудия. Тьерр закатив глаза к небу, только покачивал головой.

Мило улыбнувшись, я продолжила:

— Не понимаю ваших смешков и ехидства. Я — Киара Барванская, дочь ведьмы Яримы Барванской. А у моей матушки три покровителя призрака и я прекрасно их вижу и общаюсь. Бабушка Кавис сказала, что я — видящая призраков. Если вы мне не верите, то пригласите менталиста, и он в считанные мгновения выведет на чистую воду вот этих убийц, — я ткнула пальцем в двух людей, с испугом смотрящих на меня.

Первой не выдержала Фани. Упав на колени, вцепившись в волосы, заголосила:

— Ой, люди добрые, помилуйте! Это все он! Дант. Он обещал, что когда нам наследство достанется, продадим его и уедим. А-а-а… — завыла убийца.

— Не слушайте ее, люди добрые! Это все она… змея, подговаривала меня убить отца. Ей все денег было мало.

Поняв, что признался в своих злодеяниях, мужчина понуро опустил голову.

— Вот как-то так, — промолвила я. Отвернувшись от убийц, проследила за призраком.

Подлетев к старшему сыну, бестелесная оболочка Гаетона коснулась губами бледно-серого лба своего первенца. Словно дожидаясь этого действа, душу старца мгновенно окутал золотистый свет и, впитав в свое сияние, понес в облака.

И нервы Идонта, видно, совсем сдали. Упав на не струганные доски помоста, мужчина зашелся в рыданиях.

Подойдя к нему, я присела на корточки. Успокаивая, с жалостью прошлась рукой по его грязным волосам.

— Все уже позади. Убийцы найдены и понесут заслуженное наказание. Вы живы. Сейчас с вас снимут колодки, и вы пойдете домой.

Мужчина поднял уставшее в грязных разводах лицо, красные опухшие глаза опустошенно смотрели на меня.

— Всю жизнь у Единого, буду молить за вас. Маленькая, бесстрашная леди Киара, вставшая на защиту бедняка...

Идонт еще что-то хотел сказать, но к нам подошел Тьерр.

— Идонт Коральских, в связи открывшимися обстоятельствами вашей невиновности, вы освобождаетесь из-под стражи. Снять кандалы! — приказал капитан.

Стражи, подняв на ноги мужчины, освободили его от деревянных оков и помогли спуститься с постамента. Несмотря ни на кого, Идонт побрел мимо рядов страж охраны, остановился напротив брата и жены. Стал наблюдать, как на их ноги надевают деревянные колодки.

— Что смотришь?! — с ненавистью завизжала Фани. — Тебе все равно ничего не достанется. Мы продали дом и твою мастеровую. Ненавижу тебя! Ненавижу! Ступай к храму Единого, может, там тебе кто монету подкинет, — зайдясь в злом смехе, женщина закашлялась и замолкла, когда ее грубо толкнул в спину страж.

Проводив жену пустым взглядом, Идонт посмотрел на брата и, оглядевшись по сторонам, пошел дальше.

Я еще некоторое время, стоя на мостках, покусывая губу, уговаривала себя не вмешиваться. Но потом вспомнила, что нам нужен второй извозчик, и словно пуля, слетела со ступенек. Догнать Коральского было делом пары минут. Но вновь, как назло, вмешался Тьерр.