— Начинай. Не томи, — присев на атаманку, коротко выложила двумя фразами желание услышать, что так взволновало мою красавицу.

Опустившись рядом со мной, Ярима подхватила мою ладонь, зажала между руками.

— Сегодня пришло письмо о начале брачного сезона.

— Пусть брачуются. Я тут причем?

— В том то и дело. Все девушки, начиная с двадцати лет, не заключившие помолвок, обязаны завтра после полудня явиться в родовой замок Арвайских . И ты входишь в их число.

— Неужели ищейка решил семьей обзавестись? Пусть этот вопрос решает без моего участия. Мне вот совсем не хочется встречаться с главой тайной канцелярии.

— Жениться собрался не Аргаир, а Вильгар. И отказаться ты не можешь. Гариар Тармийский лично ознакомился со списком девушек и поставил под ним свою подпись. Это значит, что он будет присутствовать на первом ознакомительном балу претенденток. Не явишься на званный прием — нанесешь личное оскорбление Его Величеству.

Мы сидели, обе притихшие и раздавленные новостями. Пойти в логово менталистов — это значит подписать себе смертный приговор. И не пойти нельзя.

Я закрыла глаза от разгоравшегося внутри жара в области солнечного сплетения. Легкая жгучая боль преследовала меня уже некоторое время в моменты сильного волнения. Тяжко вздохнув, я обняла маму, коснувшись губами ее бледной щеки, шепнула:

— Не переживай. Раз необходимо, то я явлюсь на смотрины. И обещаю, что буду очень осторожна.

В душе же я ликовала. Мне не надо выслеживать насильника. Могу подкараулить его в любом закутке замка и хладнокровно нанести удар в сердце…

Утро не бывает добрым. Это я точно узнала после визита в мои покои Уаны. Служанка, бесцеремонно войдя в комнату, зажгла магические светильники и, хлопнув в ладоши, громко скомандовала:

— Леди Киара, подъем!

Высунув голову из-под одеяла, приоткрыв один глаз, пыталась понять: какой белены объелась, оторва? В такую рань я даже на тренировки не вставала.

— Уана, ты что, с дуба рухнула?

Не услышав вразумительного ответа, а услышав лишь веселое хихиканье, подумала, что нахалка совсем берега потеряла.

С неохотой открыв второй глаз, я приподнялась и внимательно, с ног до головы осмотрела девушку. Взгляд задержался на ее довольной физиономии и искрящихся счастьем глазах, наводящих на определенные мысли:

— Уана, ты что, влюбилась? И решила ни свет ни заря поделиться со мной своими впечатлениями о том, как порханье бабочек в животе не дают тебе спасть?

Очередное хихиканье служанки, а затем и звонкий задорный смех отчего-то насторожил.

— Леди Киара. Скажите, вы тоже влюбилась? Ее сиятельство, леди Ярима, приказала вас разбудить и приготовить к отъезду в замок Арвайских.

— Фух… а я уж грешным делом подумала, что война началась, а я лежу в постели, вся такая красивая и в одних панталонах, — упав на подушку, натянув одеяло на голову, пробурчала: — Потуши свет и дверь закрой с обратной стороны. У меня, слава Единому, еще есть время сон досмотреть.

— Леди Киара! Какой сон?! — звонко, чуть не плача, взвизгнула служанка. — Вы не представляете, сколько нам нужно дел переделать: ванна, массаж, ноготки на руках и ногах в порядок привести, укладку волос сделать и весь гардероб перетрясти!

Спасть мне сегодня не дадут, это я поняла точно. Вновь откинув одеяло, привстала, сладко зевнув, сонными глазами посмотрела на служанку.

— А гардероб чего трясти? Надену платье, в котором была на приеме у Корхарт. И дай мне, в конце-то концов, поспать! — вновь упав на пуховую подушку, подбила ее рукой, устраиваясь удобней и, не успев закрыть глаза, опять услышала очередной визг:

— Леди Киара! Вы что, собрались на всех приемах и балах в замке Арвайских появляться в одном платье?

Вопли и визг Уаны уже изрядно достали. От ощущения нахлынувшей тяжести в голове и маленьких молоточков, монотонно ударяющих по моей черепушке, сморщила в гримасе боли лицо. Привстав в третий раз, посмотрела на служанку убийственным взглядом.

— И нечего на меня так смотреть, — попятившись, пробурчала девушка. — Не хотите — не надо. Так и передам леди Яриме. Ходите целый месяц в одном платье, как замарашка. Так ни один сиятельный лорд на вас внимания не обратит. Вот где графини позлорадствуют.

Дойдя до двери, служанка схватилась за ручку и подпрыгнула от моего окрика:

— Стоять!

Голова начинала все больше раскалываться, к горлу подступила тошнота. Скривившись и тяжело сглотнув, похлопала рукой по постели, подозвав к себе обидевшуюся непоседу.

— Уана. А ну-ка иди сюда и выложи все, что знаешь о свадебном сезоне.

Глазки девушки вновь заблестели. Проныра в одну секунду оказалась возле меня, но не стала присаживаться, а смело приступила к своим прямым обязанностям. Откинув одеяло, подхватила меня под локоть, заворковала, словно голубка перед голубем: