Хотелось спросить, почему ему так важен аэрен, ведь он сын герцога и это явно не из-за денег, но побоялась нарваться на встречный вопрос.

А на неудобные вопросы лучше не отвечать коллективно.

К тому же, если я не попробую, меня потом всю жизнь будет грызть любопытство, как оно могло быть. Любопытство и старый добрый братский юмор о маленькой пугливой сестренке.

Даже не знаю, что будет более раздражающим.

— Один товарищеский матч, — произнесла я.

Виктор не ответил, продолжая пристально смотреть на меня, отчего мне казалось, что шоколадные глаза стремительно чернеют.

— Я попробую. На один товарищеский матч, — повторила я. — И если по его итогам, мы поймем, что это плохая идея, ты от меня отстанешь.

Парень приподнял бровь.

— И никаких условий или просьб личного характера?

— Пф! — высокомерно ответила я.

— Лаааадно… — протянул Виктор.

Встал, обошел огромный круглый стол, и протянул мне ладонь.

— Один товарищеский матч. И я буду ждать твое положительное решение.

И я снова вложила руку в его широкую ладонь. Третий раз за день.

19

— Ну как, как оно? — с порога на меня накинулась Эмма, чуть не опрокинув коробку с пирогом, которую я бережно несла с самого ресторана. — Вы целовались? Он предложил тебе встречаться? Имей ввиду, если вы целовались, а он не предложил тебе встречаться, значит, он настроен не серьезно, и ты должна…

— Угомонись, — прервала я подругу, поморщившись.

Но если Эмма загорелась просветить кого-нибудь на тему отношений полов, ее было практически невозможно остановить.

— Ты должна… — продолжила соседка с нажимом.

— Мы не целовались, — снова прервала я ее, вручив коробку с пирогом. — Но встречаться будем.

— Да ты что?! — ахнула Эмма, чуть не выронив коробку. — Ты — умничка, нельзя давать мужчине сразу то, что он хочет! Когда встречаетесь в следующий раз?

— Завтра, — охотно ответила я, скидывая обувь.

— Завтра — слишком рано, — не одобрила подруга. — Надо бы пару дней потянуть. Скажи, что завтра у тебя срочные дела. Очень важные. И послезавтра — тоже. Пусть помучается!

— Боюсь, если я ему так скажу, он явится сюда, проверять, что же за дела такие, — вздохнула я, вытряхиваясь из пиджака.

— Ах, какой настойчивый мужчина! — мечтательно вздохнула Эмма.

— Да, ужасно настойчивый, — согласилась я, забирая коробку с пирогом, от которого, кстати, так и отъели всего два кусочка. — Не был бы таким настойчивым — в жизни бы не согласилась вступать в его команду.

Подруга удивленно моргнула, мигом выпадая из своих розовых грез.

— Какую команду?

— По аэрену, конечно же, — я поставила коробку на общий стол и принялась закручивать волосы обратно в удобный узел.

— Так это ты что, завтра на тренировку идешь?! — ошарашенно произнесла Эмма.

— Ты поразительно проницательно, — усмехнулась я. — Заколку верни.

— И ты что, действительно не будешь с ним встречаться?

— Ну почему же не буду? Буду. Каждый божий день, — без особого восторга ответила я. — Заколку, верни говорю.

Эмма пялилась на меня с видом ребенка, которому только что рассказали, что волшебных фей не существует, а конфетки на столе утром после праздников появляются стараниями мамы и папы. Короче, с полным разочарованием, близким к глубокой трагедии.

— Лекси, вот как ты так умудрилась, а? Тебе же самого популярного парня поднесли на тарелочке готового, а ты?

— А я?

— А ты взяла и все испортила! — взвилась подруга. — Тебе же теперь нельзя с ним встречаться! Он ведь капитан твоей команды! Это будет неэтично!

Я сложила руки на груди, возвела глаза к потолку, тяжело вздохнула и произнесла:

— Это будет невыносимо тяжело. Но я сильная! Я справлюсь! Пирог будешь?

Эмма юмор не оценила.

— Вот никакой в тебе романтики, — мрачно буркнула подруга. — Из какой казармы тебя выпустили?

Из очень элитной! Генеральской!

20

Впрочем, рассуждения о моей нечувствительности к настоящим женским ценностям не мешали Эмме бодро уничтожать брусничный пирог, добытый мною в неравно бою.

— Так что там с моей заколкой? — напомнила я подруге, когда в коробке осталось всего четыре шестнадцатых пирога.

— Ммм… знаешь, с распущенными волосами тебе гораздо лучше, — пробормотала с набитым ртом соседка.

— Эмма. — я выразительно глянула на девушку.