Она несла какую-то чушь. Или хотела казаться умной и не попала в цель. Была бы я такой, как она говорит, уже давно бы лицо ей расцарапала.

— Не была бы ты землянкой, — последнее слово она произнесла так, будто её мутило от одного лишь созвучия, — мы бы с тобой могли подружиться.

Это точно вряд ли.

— А вот с твоим братом мы подружились, — прошептала она мне на ухо.

Моё сердце вздрогнуло и замерло в груди. Под рёбрами разлился холод, а вдохнуть стало так тяжело, будто грудь придавило бетонной плитой.

Я обернулась и посмотрела Яре в глаза, чтобы убедиться, что она лжёт. Она ведь лгунья. И манипуляторша. Ей нравится издеваться над людьми и физически, и морально. А причинить мне вред она не посмеет, потому что так или иначе боится Тайена и подчиняется ему.

Яра ждала моей реакции. Она склонила голову на бок и улыбнулась.

— Ладно, шучу, — махнула рукой и отошла, а я наконец смогла вдохнуть, но тут же получила ещё один удар под дых, куда более болезненный. — Не подружились. Он упёртый. Но я найду к нему… ключик.

— Лжёшь, — прошептала я. Закричала бы, да горло внезапно сдавило. Лжёт она. Лжёт!

— Думаешь? — Яра подняла бровь, с иронией глядя на меня. — Или ты верила, что тот подземный муравейник из людишек так и будет автономно существовать и делать нам мелкие пакости? Его зачистили через несколько часов после того, как Тайен увёз тебя.

Внутри всё свело болезненным спазмом, и только чудом мне удалось остаться стоять на ногах. В голове будто огненный шар стал образовываться и расширяться.

Я ведь на какое-то мгновение поверила, что он их не тронет… Хотя, с чего бы ему не делать этого? Меня он получил, а остальные… Все до единого в бункере, кроме, может, Ховарда, желали ему смерти и мучений. Его пытали, хотели казнить.

Но… почему я всё равно надеялась?

— Я бы туда газ лучше пустила или воду, — буднично сказала Яра. — Но Тайен запретил. Решил в благородство поиграть, наверное. Не понимаю, зачем он так экономит людишек, но их всех оттуда был приказ достать живыми.

Я смотрела на неё и понимала, что сейчас она не лжёт. Просто чувствовала, что всё сказанное — правда. Ужасная, но правда.

— О-о! — оскалилась Яра. — Твой брат бился, как лев. Сражался до последнего, пока его не запечатали. И… знаешь, Лили, я решила забрать его себе. Так хотелось узнать, чем вы такие с ним особенные.

— Шейн не может быть донором, — сказала я. Слова продрались по пересохшему горлу с трудом. — У него нарушена свёртываемость.

Яра сделала ко мне несколько шагов, остановившись вплотную.

— Дорогая Лили, — прошептала, — мне не нужна его кровь. У меня есть донор. А от Шейна я могу взять куда больше всего интересного. Он, конечно, пока не сильно сговорчив, но у меня много инструментов в арсенале, чтобы сломать его. Поверь.

Она улыбнулась, а потом подошла к решётке. Та открылась, выпустив её, а потом захлопнулась обратно.

— Я подумала, что ты должна знать, — в лживом сочувствии вскинув брови, сказала Яра, посмотрев на меня снаружи. — Всё же лучше, чем мучиться в неизвестности.

Она ушла, а у меня внутри будто что-то взорвалось. Огромный шар из боли разорвался, затопив все внутренности.

Я бросилась к решётке и изо всех сил тряхнула её, схватившись за прутья.

— Только не Шейн! — закричала что было мочи. — Не смей! Не тронь его, испорченная сука!

Из меня извергнулись рыдания, от которых по швам трещала грудная клетка. Живот свело судорогой, а ноги подкосились. Я сползла на пол, всё ещё цепляясь за решётку.

Только не Шейн!

Они забрали всё. Всё! Моих родителей, жизнь, друзей. Мою планету и даже право называться землянкой.

Они пользовались моей кровью и собирались использовать моё тело, чтобы попытаться восстановить то, что утратили из-за своей собственной алчности.

А теперь они ещё и собрались отобрать моего брата. Он — единственное дорогое, что осталось у меня в этом мире. И теперь когтистая порочная рука садистки Яры Яжер дотянулась и до него.

— Только не Шейн… — прошептала я, погружаясь во тьму.

Просыпалась я тяжело. Веки показались тяжёлыми, голова тоже.