Страд снова вскинул на меня глаза, заметив, как я поёжилась, взял за плечо и развернул спиной к себе.

— Что это? — его пальцы осторожно прикоснулись к моей лопатке, как раз туда, где были вживлена датчик-минибомба.

— Датчик слежения. Он же миниатюрная бомба, которую приведут в действие, если клиенту что-то не понравится, прошептала я.

— Рана свежая. Тебе поставили его сегодня?

— Да.

— Я — твой первый клиент?

— Да.

Голос глох. Вибрация в неудовлетворённом теле стала стихать, а вместо неё расползался холод.

И страх тоже возвращался.

По тени увидела, что Страж отошёл, но тут же вернулся. Повернув голову, я обомлела от ужаса, увидев у него в руках что-то очень похожее на оружие.

— Не надо… — прошептала севшим голосом, но тут же была прижата сильной рукой к двери.

— Стой смирно, — услышала приказ и успела лишь зажмуриться, а потом спины коснулся холодный металл.

Спину прошило болью, я инстинктивно дёрнулась, но крепкая рука Стража держала крепко.

— Смирно стой, я сказал, — повторил он, а потом через пару секунд отпустил.

Я обхватила себя руками и развернулась к нему. Слёзы от боли сдерживать едва удавалось.

— Я деактивировал твой чип. Ни отследить, ни причинить вред удалённо они тебе не смогут теперь. Возвращайся к себе и ложись спать. Утром я заберу тебя с собой.

Спрашивать зачем я ему, я не стала. Подхватила с пола свои одежды, быстро завернулась в них кое-как и выскользнула за дверь. Бегом, не обращая внимания на боль в лопатке, я понеслась по коридорам в выделенную мне комнату.

Прямо перед дверью притормозила, чтобы отдышаться.

Мысли в голове водили хоровод, наталкиваясь одна на другую.

Как? Почему?

Почему он не убил меня?

Не узнал.

Но почему? Его детектор не сработал? По какой причине?

Почему решил забрать меня с собой? Для чего?

А может, он лгал и на самом деле прекрасно знал, кто я? Может, он должен меня уничтожить так, чтобы и следа не осталось, чтобы никто не узнал и не услышал?

Мне нужно бежать. Прямо сейчас, пока есть хоть какая-то возможность, пока датчик в моей спине отключён.

Нужно как-то выбраться отсюда.

Но для начала надо переодеться и кое-что забрать из комнаты.

Я постаралась максимально успокоиться, сделала несколько вдохов и выдохов, а потом нажала на ручку и вошла в комнату.

В спальне была только Лина. Увидев меня, она тут же поднялась с кровати и напряжённо всмотрелась в моё лицо.

— Фина… ты как?

— Жива, — говорить о том, что Страж меня не тронул, я не спешила. Мы с девочками ещё слишком мало друг друга знали, чтобы безоговорочно доверять. — А где Римма?

Третей нашей подруги по несчастью в комнате я не увидела.

— Её забрали сразу после тебя, — Лина нервно обхватила себя за плечи. — Я думала, что и за мною придут, но не пришли.

Не успела я ничего и в ответ сказать, как дверь открылась, и в комнату вошла Римма. Ну как вошла… ввалилась.

Её всю трясло, лицо было в слезах, губа разбита до крови, под глазом на скуле наливался синяк.

— Римма! — я бросилась к ней. — Что… что с тобой случилось?

Я попыталась взять её за руку, но она отшатнулась и пошла к своей постели. Легла и свернулась на ней, поджав колени к подбородку.

Мы с Линой переглянулись. Мороз побежал по коже, ведь обе мы понимали, что Римму водили к клиенту.

Лина подошла к Римме и прикрыла её покрывалом.

— Он сказал, что завтра придёт ещё… — хрипло проговорила та. — Ему такое нравится. Сказал, что я кричала ровно так, как он любит.

Её слова тяжёлой взвесью повисли в воздухе. Мы прекрасно понимали, что такое ждёт каждую из нас. Кого-то раньше, кого-то позже, но точно ждёт.

— Я сегодня ухожу, — прошептала я, и обе девушки посмотрели на меня, как на безумную. — Не знаю, получится ли, но… я лучше погибну, чем…

Я сглотнула, посмотрев на Римму, а потом рассказала девочкам о том, что Страж сделал с моим чипом.

— Я пойду с тобой. Ты права, лучше сдохнуть, чем терпеть то, что делают с нами эти извращенцы, — Римма села и вытерла слёзы. Поморщилась от боли, но тут же сцепила зубы.

— А как же капсула? — протянула Лина.

— Да похер. Может, попробовать её вырезать?

— Это будет больно…

— Ну и плевать. То, что делал со мною этот урод, было больнее. А завтра он обещал прийти снова. Так что… у кого-то есть нож?