– Э! Ты че это там делаешь?! – с угрозой и явным подозрением в голосе спросил подбежавший собственник «лексуса», встревоженный засевшим рядом с его авто недругом.

– Кто, я? Да шнурки развязались. Вот, завязываю… – солгал Сапожников, сжимая в пальцах две воображаемые фантомные веревочки и выписывая ими фиктивные пируэты.

Это жалкое цирковое представление, само собой, не могло остаться не замеченным со стороны стоявшего впритык к неудавшемуся клоуну Федора. Вслед за самим Энвидием подметив отсутствие шнуровки на его обуви, он, нахмурившись, недоумевающе произнес:

– Но ведь у тебя нет шнурков…

– Да? – с поддельным и в высшей степени наигранным изумлением подивился Эн, неестественно сильно выпятив вперед нижнюю губу. – Надо же. И правда…

Переведя взор с мокасин злоумышленника на оголенный ниппель колеса, владетель премиального японского кроссовера, который тоже краем уха слышал о расползавшейся по стране эпидемии краденых колпачков, моментально сделал верные выводы (правда, не те):

– Ах ты тиктокер сраный! Я сейчас тебе твою «Пацифику» знаешь куда засуну…

Выбора у пойманного с поличным воренка не оставалось. Надо было давать деру.

Рывком выпрямившись, проклятый расхититель капиталистической собственности с силой толкнул Федю в грудь, отшвырнул в сторону оставшиеся у него в руке два колпачка и бросился наутек. Зашатавшийся от переданного ему импульса, Шилов попятился назад, не упав навзничь лишь благодаря своему коренастому телосложению, лишнему весу, низко располагавшемуся к земле центру тяжести и вовремя выставленной назад в качестве опоры ноге. Оклемавшись от полученного тычка, он кинулся в погоню за оголтелым разбойником.

Сапог тем временем бежал не оборачиваясь. Стремглав мчавшийся вперед грабитель планировал сбросить хвост и скрыться где-нибудь на заднем дворе бывшего дома культуры, где был разбит усыпанный густыми посадками деревьев и кустарников парк. Для этого ему надо было снова преодолеть пешеходную галерею, но теперь уже в обратном направлении. Расстояние между ним и его преследователем быстро увеличивалось, чему способствовала низкая скорость Фединого бега: сказывались возраст, не лучшая физическая форма, а также более чем сорокалетний стаж курения. Движения спасавшегося бегством Сапога сковывала болтавшаяся за спиной гитара, то и дело стучавшая ему по лопаткам и упиравшаяся в плечи.

На полпути ко входу в строительный проход марафонец помянул, что дальнейшему прямолинейному движению сейчас будет препятствовать щебеночно-песчаная площадка, на которой, вздымаясь на деревянных поддонах, громоздились штабели тротуарной плитки. Времени для того, чтобы оббегать ее по периметру, как он сделал это в первый раз, у него уже не было – важна была каждая малейшая секунда отрыва от его соперника. Вследствие этого легкоатлетом прямо на бегу было принято отнюдь не легкое, но обдуманное решение: «Похрен, на доверии», – что в переводе означало намерение перепрыгивать препятствие.

Достигнув фигурального бруска для отталкивания, наш бегун, в силу сложившихся обстоятельств на время переквалифицировавшийся в прыгуна, что есть мочи подпрыгнул. Отвлекшиеся на данное зрелище трудовые мигранты из ближнего зарубежья восхищенно замерли в ожидании результатов прыжка, который хотя и не тянул на олимпийский рекорд, определенно заслуживал по меньшей мере восторженного наблюдения зрителей. Успешно перелетев стопки старательно разложенной плитки и тютелька в тютельку вписавшись головой в невысокий проем галереи, Энвидий тем не менее допустил уже второе за день серьезное упущение, не взяв в расчет то досадное обстоятельство, что висевший сзади чехол с гитарой выступал вверх за пределы его макушки еще на добрый десяток сантиметров. Уперевшись не прошедшей внутрь верхушкой инструмента в листовую кровлю прохода, он по инерции пролетел еще немного по галерее вперед ногами и, перевернувшись в воздухе в горизонтальную плоскость, упал спиной прямо на только-только купленную «Пасифику».

Вместе с глухим шлепком раздался характерный древесный хруст и пронзительный лязг струн, напоследок сыгравших самим себе своего рода похоронный марш. Сапожников до последнего сохранял надежду, что источником хруста была вовсе не гитара, которая, как он надеялся, не пострадала или получила минимальные увечья, а его повредившийся при падении позвоночник, но больно вонзившийся несколькими секундами позднее в его спину обломок грифа, к сожалению, свидетельствовал об обратном. Оставшиеся позади уроженцы солнечного Узбекистана, оказавшиеся очевидцами неудачного прыжка, побросали лопаты и рванули на помощь потерпевшему, заботливо окружив его распластанное на досках тело.

Раненный в спину боец музыкального фронта, подавляя острые болевые ощущения, с помощью протянутой ему одним из гастарбайтеров руки медленно поднялся с трухлявого настила и кинул взгляд назад через обступившую его ораву дорожных рабочих. Порядочно подуставший и запыхавшийся заправитель «РандомМузТорга», который с трудом подавлял смех от произошедшей на его глазах картины, все еще находил в себе силы продолжать бег и неуклонно сокращал отставание от своего конкурента. Осыпав с трудом понимавших по-русски работяг благодарностями, Сапог поспешил возобновить свой кросс по Миллионной.