Маск решил, что о том, как ускорить процесс, спросить стоит у людей, которые непосредственно работали с солнечной черепицей. Однажды в августе 2021 года он сказал Доу приехать в Бока-Чику с бригадой и установить солнечную крышу на один из трех десятков домов, которые стояли на участке неподалеку от Starbase, где он жил.

Пока рабочие Доу торопились установить крышу за один день, Маск сидел в переговорной комнате на базе Starbase, изучая проекты будущих ракет и двигателей. Как обычно, встречи затянулись, поскольку Маск предлагал новые идеи и позволял беседе выходить за установленные рамки. Доу надеялся, что Маск приедет на место установки до заката, но тот лишь около девяти вечера наконец сел в свою “теслу”, заехал домой за Эксом, посадил его на плечи и пришел к объекту, где трудилась бригада.

Даже в этот поздний час на улице стояла влажная жара: было 34 градуса. Восемь мокрых от пота рабочих отгоняли комаров, пытаясь удержаться на крыше типового дома, освещенной прожекторами. Пока Экс бродил среди проводов и оборудования, разложенного на земле, Маск забрался по лестнице на конек крыши и встал там, рискуя упасть. Он был недоволен. Слишком много креплений, сказал он. Каждое надо прибивать гвоздями, а это замедляет процесс установки. Он заявил, что от половины креплений необходимо избавиться. “Вместо двух гвоздей для каждой ножки попробуйте вбивать один, – велел он. – Если случится ураган, весь район снесет к черту, поэтому какая разница? Одного гвоздя хватит”. Кто-то возразил, что это может привести к протечкам. “Это ведь не подводная лодка, – сказал Маск. – В моем калифорнийском доме случались протечки. Решето делать не нужно, но и подводную лодку строить не обязательно”. Он рассмеялся, но вскоре снова стал суров и сосредоточен.

Ни одна деталь не казалась ему несущественной. Черепица и направляющие доставлялись на места установки в картонных упаковках. В этом не было смысла. На упаковку и распаковку деталей уходило время. Избавьтесь от картона, сказал он, даже на складах. Он велел каждую неделю присылать ему фотографии с заводов, складов и объектов, чтобы показать, что больше нигде не используется картон.

С каждой минутой он становился все более напряженным и мрачным – прямо как небеса, возвещающие, что с залива надвигается шторм. “Нужно, чтобы инженеры, которые спроектировали эту систему, приехали сюда и посмотрели, как сложно ее устанавливать”, – сердито сказал он. А затем взорвался: “Я хочу, чтобы инженеры сами это устанавливали! И не просто приходили поработать на пять минут. Пусть сидят на крыше целыми днями, целыми, мать их, днями!” Он приказал, чтобы отныне все, кто входит в команду установки, даже инженеры и начальники, лично орудовали дрелью, колотили молотками и потели на крышах вместе с другими рабочими.

Когда он наконец спустился на землю, Брайан Доу и его заместитель Маркус Мюллер собрали десяток инженеров и рабочих в боковом дворе, чтобы все могли послушать Маска. Хороших слов у него не находилось. Почему, спросил он, крыть крышу солнечной черепицей в восемь раз дольше, чем обычной? Один из инженеров по имени Тони стал показывать ему все провода и электронные компоненты. Маск и так знал, как работает каждая из деталей, и Тони совершил ошибку, избрав самоуверенный и снисходительный тон. “Сколько крыш ты установил?” – спросил его Маск.

“Я двадцать лет работаю в кровельном деле”, – ответил Тони.

Маск изучает подготовленную к установке солнечную крышу; крайний справа – Брайан Доу

“Но сколько солнечных крыш ты установил?”

Тони пояснил, что он инженер, а потому ни разу не поднимался на крышу в процессе установки. “Значит, ты, черт возьми, и сам не понимаешь, что несешь, – заявил Маск. – Вот почему твои крыши – дерьмо, а устанавливать их долго”.

Маск рвал и метал дольше часа. Необходимо было найти способ устанавливать крыши быстрее, поскольку в ином случае ему не оставалось ничего, кроме как закрыть подразделение Tesla Energy как убыточное. Это стало бы огромной потерей не только для Tesla, сказал он, но и для всей планеты. “Если мы не справимся с задачей, – подчеркнул он, – мы никогда не попадем в будущее с устойчивой энергетикой”.

Услужливый Доу горячо поддержал все директивы Маска. Неделей ранее они пришли к рекорду, установив семьдесят четыре крыши в разных точках страны. “Этого недостаточно, – ответил Маск. – Нужно в десять раз больше”. Сказав это, он пошел к своему маленькому дому, по-прежнему раздраженный. У двери он обернулся и пояснил: “Эти совещания по солнечной энергетике меня убивают”.

В полдень на следующий день температура достигла 36 градусов в тени, но тени не было вовсе. Доу с рабочими сидели на крыше дома, стоящего по соседству с тем, который оснастили крышей накануне. Двое рабочих перегрелись, и их начало тошнить. Доу отправил их домой. Другие прикрепили к своим защитным жилетам вентиляторы на батарейках. По инструкциям Маска они прибивали каждую ножку черепицы одним гвоздем, но дело шло плохо. Черепица выскакивала из пазов и переворачивалась. Рабочие стали снова прибивать по два гвоздя. Я спросил, не рассердится ли Маск, но меня заверили, что он изменит мнение, если предъявить вещественные доказательства.

Рабочие оказались правы. Когда в девять вечера Маск приехал на объект, ему показали, что без второго гвоздя не обойтись, и он кивнул. Это тоже входило в алгоритм: если вам не пришлось вернуть хотя бы 10 % из того, от чего вы избавились ранее, вы убрали недостаточно. Во второй вечер настроение у Маска улучшилось – отчасти потому, что процесс уже усовершенствовали, а отчасти потому, что настроение у него меняется постоянно. За штормом наступает штиль. “Хорошая работа, ребята, – сказал он. – Засекайте, сколько времени уходит на каждый этап. Так будет веселее, как в игре”.